Недетское кино

– Хорошо… Иди, – погрустнев, согласилась Лена, и развернувшись, поплелась на кухню. – Как помоешься, приходи завтракать. Все уже готово.

Настроение куда-то моментально исчезло. Совсем не так в её сценарии была прописана эта встреча.

Андрей, не раздевшись, сидел на краю ванны, а струя из душа с монотонным звоном била в её края. Всю дорогу из Будапешта он размышлял над тем, как себя вести с Леной – сделать вид, что ничего не произошло, или честно признаться во всем. Ему казалось, что эти несколько минут, которые он выкроил, заперевшись в ванной, помогут найти ответ, но выбор между ложью и правдой он так и не смог сделать, хотя тихий внутренний голос настойчиво твердил: «Ничего не рассказывай».

Андрей обречённо вздохнул, встал, подставил под струю воды руки и намочил волосы. Потом выдавил в рот немного зубной пасты, пополоскал, выплюнул, брызнул под мышки немного дезодоранта и решительно вышел из ванной комнаты. Лена сидела за столом, подперев голову ладонями, и, увидев в дверном проёме Андрея, с сарказмом сказала:

– Ты плещешься, как баба. Полчаса прошло. Все уже остыло давно.

– Прости меня, Ленка, – он подошёл к ней сзади и крепко обнял, – Я так устал. Мозги совсем не варят.

– Ты хоть бы сказал, что соскучился, что ли, – обижено произнесла Лена.

– Ну конечно соскучился. Ты же сама знаешь, что соскучился, – Андрей был рад, что она не видит его глаз, – Ты же знаешь, как я тебя люблю.

– Я то знаю, но хотелось услышать это от тебя, а не догадываться самой и выпрашивать твоё признание.

– Что у нас есть вкусненького? – перёвел он тему. – Так надоел их гуляш.

Лена вскочила со своего места и засуетилась, расставляя на столе приготовленные вкусности, и Андрей с аппетитом принялся их поедать, то и дело нахваливая и восхищаясь кулинарными способностями жены. Все это хорошо отвлекало от больной темы и самое главное – позволяло не смотреть ей в глаза. Но впереди было то, чего Андрей боялся больше всего… И с каждой минутой он всё сильней и сильней ощущал себя мерзкой тварью, предавшей любовь этого милого создания, он никак не мог найти то оправдание, которое смогло бы убедить его, что случившееся – это какая-то нелепость, секундное помешательство, в котором верх взяла банальная похоть, и что ни о какой любви не может быть и речи, что он по-прежнему любит свою Ленку, и никто другой ему не нужен… Но как-то неубедительно звучали эти аргументы, когда в его сознании, как вспышки яркого света, возникали образы Юдит.

Телефонный звонок вернул его в реальность. Это был Дима. Андрей взял трубку. Они обменялись приветствиями, поговорили о каких-то глупостях, в конце Дима предложил встретиться вечером, чтобы обговорить дальнейшую работу над фильмом. Андрей отвечал односложно, и со стороны невозможно было понять, о чем идёт речь.

– Ну, тогда до встречи, – сказал Дима и отключился.

Андрей же, покрепче придавив к уху гудящую отбоем трубку, продолжил разговор:

– Вы что там совсем с ума посходили!? Почему я должен приходить именно сейчас!? Какая в этом необходимость!? Неужели нельзя это сделать вечером!? – Он сделал вид что слушает ответ, после чего с ещё большим раздражением продолжил. – Хорошо, я буду через тридцать минут!

Андрей демонстративно нажал на телефоне кнопку сброса и швырнул его на стол.

– Вот придурки! – так же раздражённо сказал он, и посмотрел на реакцию Лены, та вроде бы ни о чем не догадалась. – Представляешь, нужно бежать. У них, видите ли, срочное дело.

– Ты мне позвони, как закончите, – грустно произнесла она и, отвернувшись, незаметно промокнула в уголке глаза слезинку.

– Я постараюсь смыться побыстрее, – затараторил Андрей, обуваясь в коридоре, – Позвоню обязательно. Пока.

Он выбежал из подъезда и, как всегда оглянувшись, бросил взгляд вверх, у окна стояла Лена и махала ему рукой. Он тоже махнул в ответ и скрылся в арке.

До обеда Андрей бродил по городу, сидел на лавочке в парке, пил кофе, кому-то звонил, но время всё равно тянулось невыносимо медленно. Каждый час от Лены приходили СМСки: «Ты где? Когда закончите? Когда придёшь? Жду. Соскучилась». На что он шаблонно отвечал: «Как закончим – сразу перезвоню».

Чего он только не передумал за эти часы блуждания по улицам. Даже пытался уговорить себя признаться в измене, рассказать Лене все о своей шальной связи, а потом упасть на колени и попросить прощения, шепча, как провинившийся мальчишка: «Я больше не буду… Я больше не буду…» А она прижмёт руками его голову к своему животу и будет нежно поглаживать, приговаривая: «Не расстраивайся… С кем не бывает… Ты же все равно только меня любишь…» А потом, как и положено по сюжету, будут слезы, объятия и бурный секс, после которого всё, что было раньше, забудется, как страшный сон, воспоминания о Юдит сотрутся из памяти, даже её нечёткие образы исчезнут из самых потаённых уголков его сознания, и все освободившееся там пространство снова заполнит Ленка. Идиллическая, ну просто пасторальная картинка…