Недеццкие сказки для перешкольного возраста

Фея появилась тогда, когда Девочка-с-пальчик, одетая в мужскую рубашку и брючки (потому что так удобнее собирать хворост), пыталась сформировать вязанку из десятка маленьких веточек. Старшие братья возились чуть поодаль и фею не увидели. Будучи вежливым ребенком, Девочка-с-пальчик поздоровалась с незнакомой тетенькой, а в ответ получила уйму информации: о том, что сегодня Девочка-с-пальчик вместе с братьями заблудятся, о том, что выйдут к дому людоеда, жена которого давно хочет сбежать вместе с дочерью, но не сделала этого лишь потому, что боится своего поехавшего крышей муженька.

— Братьям только не говори, что он человеческим мясом питается, — предупредила фея. — Да и вообще не говори ничего. Не пугай заранее. А то точно в лесу останутся. Тогда и вам хана, и план накроется.

— А если в разговоре всплывет?

— Ну, тогда по ситуации. Главное — помни, что в лесу шансов ноль, а при удачном раскладе ты и его жену с дочерью спасешь, и сама в накладе не останешься.

После этого фея предложила помочь оружием. Но, как выяснилось, даже одноразовый дамский пистолет был для девчушки великоват, а Ф-1, именуемая «лимонкой», — тем более. Сошлись на смазанной кураре швейной игле. А дальше все происходило так, как фея и обещала: по дороге домой дети заблудились и проплутали до темноты по лесу, после чего вышли к двухэтажному каменному дому, где их встретила и приютила жена людоеда.

— Ох, ребятушки, лучше бы вы в лесу переночевали, — причитала женщина, раскладывая кашу по мискам.

— Страшно ночью в лесу, матушка.

— У меня муж — очень ужасный человек. Потому и предлагаю вам подкрепиться и в лес вернуться.

— Дык, волки там, — подал голос старший. — Они от нас только косточки оставят. А тут, каким бы злым не был, все ж человек. Да и нам места много не нужно. Мы и на полу в сенях переночуем. Сейчас просто темно. А так-то мы и сами дорогу найдем, как рассвет настанет.

За дверью послышалась тяжелая поступь, затем заскрипела входная дверь. Женщина испуганно вздрогнула и обреченно произнесла:

— Не все доживут до рассвета.

Младший со свойственной детям непосредственностью хотел спросить, почему, но не успел.

— Дорогая, у нас человечинка? — донесся от двери громоподобный бас, и тяжелые шаги размеренно затопали в кухню.

— Людоед он, — одними губами проговорила побледневшая женщина.

Дети застыли, кто с ложкой, не донесенной до рта, кто с куском хлеба в руках, когда в кухню вошел громадный начинающий лысеть мужчина с пронзительным немигающим взглядом.

— Дети — нежные, — проговорил он, разглядывая малышей, затем пересчитал: — один, два, три, четыре, пять, шесть…

— Семь! — подала голос Девочка-с-пальчик.

— А это еще что за мелкота? — удивился людоед, разглядывая девчушку.

— Слышишь, ты как с дамой разговариваешь?! — возмутилась та.

— Так ты не только дерзкая, но еще и девочка?! — обрадовано спросил людоед, и сообщил: — Девочек я ем сырыми, как аперитив.

— И девочка, и дерзкая, и хуй догонишь, — заявила Девочка-с-пальчик, спрыгнула на пол и побежала, петляя между ножками стола и стульев.

Людоед дернулся вниз, чтобы схватить малявку, ударился лбом об угол стола и заорал, то ли от боли, то ли от злости:

— Режим защиты! Закрыть двери и ставни!

Загудела сирена, под потолком замигали тревожные маячки, с металлическим скрипом ставни поползли вниз, щелкнул несколько раз дверной замок. Людоед, быстренько переловив мальчишек, запер их в подвале. А вот мелкую девочку в мальчишеской одежке, перепоясанную чем-то блестящим, поймать не успел — та где-то спряталась.

— Иди наверх, приготовь дочь к ужину, — ледяным тоном приказал людоед жене. — И чтоб явились, как только позову.

— Ты хочешь… — жена людоеда с трудом выдавливала из себя слова, — хочешь ее накормить… людским… мальчишеским… мальчиками?

— Ей надо когда-то начинать! — весело воскликнул он. — Должен же кто-то продолжать славные традиции рода Лектеров.

— Но им же… они же…

— Заткнись и иди наверх!

Последняя фраза окончательно сломала людоедову жену и на едва слушающихся ногах побледневшая женщина стала обреченно подниматься по ступенькам.

— И чтоб нарядная была! — крикнул ей вслед людоед. — Праздник все-таки!

— Мелкая! — закричал людоед, когда жена ушла. — Ты своих братьев любишь, мелкая?

Спрятавшись за одним из глиняных горшков, расставленных на полу, Девочка-с-пальчик замерла, прислушиваясь. Она ненавидела, когда ее называли мелкой, поэтому желание крикнуть что-нибудь язвительное и обидное боролось с пониманием того, что от этого станет только хуже. Посему, перебегая от горшка к чашке и перекатываясь под ножками стоящей у стены лавки, девочка незаметно добралась до угла камина.

— Мелочь, а, мелочь? — вновь прокричал людоед, выволакивая кого-то из подвала. — А как именно ты их любишь? Я вот люблю запеченных целиком, но сегодня не тот случай! Сегодня мы будем варить ритуальный бульон!