Недоброе утро (СИ)

Мы укрылись за каким-то бетонным блоком, я ляпнул пулемет на землю, оперся спиной на бетон и встретился взглядом с Джоуи.

— Нормально так исполняют… — сказал он.

А чего еще от него ожидать?

После того, как отработали «двадцатьчетверки», над полем боя появились Ми-8. Они зависли метрах в полутора над землей и оттуда попрыгали лихие демоны с автоматами.

— Это же не «Алмаз»! — Леха приподнялся и теперь смотрел на разворачивающийся на поле боя спектакль.

— Это «Марьина Горка», — Лехин отец, весь в бетонной крошке и копоти, но вполне целый, сел на землю рядом с нами. — «Алмаз» сейчас с тыла работает. Все, хана рейдерам.

По всей видимости, он был прав.

Нам оставалось только приводить себя в порядок, помогать раненым и обезвреживать мертвых.

Вояки из «Марьиной Горки» и «Алмаза» стреляли в головы тяжелораненым и мертвым рейдерам, легкораненых и контуженных вязали и оставляли под конвоем.

Леха кивнул на пленных и сказал:

— А вот это правильно. Нынче каждый человек на счету, даже такая мразь, как эти… Пусть поработают на благо… На благо нам, хотя бы.

Ну да, что-то было в этом разумное. А у меня, наконец, нашлось время спросить у того, кто действительно разбирается во всей этой канители с рейдерами. Лехин батя как раз сидел неподалеку.

— Георгий Владимирович! — обратился я. — А откуда вообще эти рейдеры взялись? Чего их так много? Как они кормят всю эту ораву?

Майор вытер с лица грязь и бетонную крошку, пригладил усы и заговорил:

— Откуда взялись? А ты в курсе, сколько «зон» в Смоленской, Брянской областях?.. Россия — это вам не Беларусь… У нас рецидивистов и серьезных преступников перестреляли, остальных отпустили под подписку о невыезде. Ну, вы вроде в курсе, да?

Ну да, была у нас ночевка в тюрьме… А Георгий Владимирович продолжил:

— Ну, а там местные авторитеты с начальниками тюрем договорились в основном. Такой дурдом начался, просто кошмар… Вот эти рейдеры — прямиком оттуда. Катаются уже больше месяца, грабят выжившие анклавы. Саранча, хуже татаро-монголов, мать их! Ну, вы представьте себе, их же не меньше тысячи в этой колонне было! Нам картинку со спутника передали, где их путь отмечен: везде, где до этого оставалась жизнь, теперь пожары и трупы… Как будто мало нынче трупов!

Он стукнул кулаком в бетонный блок, и сказал:

— Так, нехрен сидеть. Подъем, пацаны, нужно помочь воякам этих сволочей конвоировать. Пулеметы можно уже оставить, — улыбнулся он.

Ну да, диковато мы бы смотрелись с пулеметами… Рядом с дотом в козлах стояли АК-74, ими мы и вооружились.

Лейтенант — спецназовец, из «Марьиной Горки», до зубов вооруженный, в бронежилете, разгрузке и с сигаретой в зубах, командовал загрузкой пленных в грузовики, которые подогнали ополченцы. Мы стали у бортов и контролировали процесс.

— И куда их теперь? — спросил Леха.

— Будут восстанавливать… — Лейтенант задумался. — Всё будут восстанавливать. Тут, млять, три четверти страны раздолбаны. Много у них будет работы!

— Три четверти? — переспросил я. — А на остальной четверти что? Просто мы как-то не очень в курсе…

Лейтенант докурил и отбросил сигарету, потом сказал:

— Сейчас этих отправлю, расскажу.

Он пошел к водителю грузовика, что-то ему объяснил, потом мы помогли двум бойцам взобраться в кузов грузовика, лейтенант хлопнул ладонью по борту, и грузовик, взревев мотором, поехал, присоединившись к транспортной колонне, которая покатилась куда-то в сторону Минска.

Лейтенант подошел к нам, поправил что-то из амуниции и заговорил:

— А на остальной четверти все вроде как приходит в норму… Настолько, насколько это возможно. Он, — военный показал пальцем в небо, — сейчас на Браславских озерах, все контролирует. Электроснабжение восстанавливаем, связь между анклавами… В Понеманье даже посевную провели. Народные дружины нам очень помогли, особенно против мертвяков… В общем, «жыве Беларусь», — лейтенант произнес лозунг прозападной оппозиции и улыбнулся ехидно. — Сейчас мы самая мощная сила от Одера до Волги, и от Балтийского моря до Черного по большому счету. В России все к черту полетело, остались сильные анклавы кое-какие, с ними связь держим. Есть мнение, что Батька их под свое крыло возьмет скоро… Хохлы тоже, даст Бог, скоро в себя придут, им нашей бульбы захочется. А! Еще с какой-то АЭС в Латвии, где персонал выжил, сотрудничаем — совсем недавно знакомый погранец со мной на связь выходил, рассказывал. Теперь точно с электричеством проблем не будет, только ЛЭП восстановить и всё… Так что если раньше мы были в жопе мира, то после всего этого — мы просто супердержава, мать его!

Лейтенант заржал в голос, и мы его поддержали. С юмором мужик! Или он не шутил нифига?

По-моему эта мысль пришла в голову и мне, и Лехе одновременно, потому что когда лейтенант отправился по своим делам, Леха как-то растерянно проговорил:

— И че, везде хуже, чем у нас?

Я обвел взглядом поле боя, полуразрушенные позиции ополченцев, трупы, лежащие повсюду, и пожал плечами. А что я мог ответить?