Недоброе утро Терентия

Свернул в другой коридор. Тихо тут. Ничего не слыхать. Кажись и щупальца те отстали. Чисто. Ни трупов, ни херов тех! Будь они не ладны… Оконце небольшое под потолком. Стекло выбито. Свет оттуда светит. Видно все, на улицу-то. Ветерок свеженький поддувает. Хорошо! Глянул – вечереет уже. Дык, цельный день, то в грибе этом окаянном сижу, то бегаю тут… Вздохнул от досады. Сплюнул на пол, в сердцах! Почесал маковку. Прошелся еще. Остановился. Отдышаться… Не дали суки! Как заревет сверху, да как завоет! Щупальца в окно то полезли! Ох елки… Тьфу, зараза! И тут она меня нашла! Медуза эта. Побег дальше. Может укромнее место найду!

Не знаю сколько бежал. Коридоры-повороты-коридоры, еще повороты… Заплутал напрочь! Даже не помню, куда и сколько раз свернул. Но нашел местечко. Тихое, укромное! Дверь железная за углом, да не заперто. Хорошая дверь. Прочная! Изнутри – засовчик. Там комната. Бытовка вроде. Плитка на полу черно-белая. Стены чем-то покрыты. Гладенько так, приятно! Стол, стул, шкаф, да топчан из досок сколоченный. На столе – лампа. Рядом свечка в стакане граненом, из стекла. Под потолком – щелочка на улицу. Вроде узенькой форточки. Стекло целое. Да решетка на нем железная. А изнутри, – занавесочка. Вот это очень хорошо! Закрыл за собой двери, задвинул засовчик, задернул занавесочку. Вернулся к дверям и оперся о них спиной. Так спокойнее вроде! Стою, дышу. Скулит кто-то… Ох, емана… Я же волка того, так и держу у себя под мышкой!

Отпустил я волка. Тот уже брыкаться начал. Поскуливает. На пол лапами его поставил. Аккуратненько так его поставил. Волк сразу на пару шагов назад и отошел. На меня поглядывает. Ну чо, говорю: – Такие дела, брат серый! Видал чего творится… Тут пока побудем. До утра пересидим, а дальше – у каждого своя дорога! Ты уж извиняй меня, коль чего не так. Лады?

Вроде как кивнул. Иль показалось мне… Не разобрать вовсе. Темнеть на улице стало. Ночь скоро. А в подсобке этой, так вообще мрак. Ну, видать врубился волчара, что к чему. Принял предложение мое, перекантоваться здесь. Запрыгнул на топчан, да на брюхо присел. Ну как они, звери-то четырехлапые умеют. Лапы под себя сложил, да голову опустил. Расстроился видать! Жопа, оно конечно-то кругом… Апокалипсец медузовый, ага! Ну, я бы и сам такой, не прочь погоревать, да жрать уж сильно охота мне. Аж-но в животе заурчало! А у волка того, самого брюхо урчит. Тожить жрать хочет, ага! Видать, как и я с самого утра нежрамши. Ну чо делать, полез я поглядеть по сусекам тутошним, мож завалялось чего?

Нашел! Нашел жрать-то! В шкафу, что в углу стоял. Тама половина батона хлеба в газету завернуто было! Хлеб еще годный. Ржаной. Пахнет! Почерствел маленько, да и так сойдет! Разделил я хлеб тот ровно на пополам и половину волку протянул. Нюхает он, нюхает… Ну а чо ты хотел, брат серый? Тута не ресторан! Жри, что есть! Оставил ему хлеб коло морды. Сам сел рядом – жую. Вкусно мне! Кажется, это самый вкусный хлеб, что ел когда! Смотрю и волчара жрать принялся. Не дурак видать, ага! Понимает, что ничего больше нет, а не жрамши сил не будет. А завтра ох как чую они нам понадобятся… Я-ж вот чего удумал-то! Решил я, в деревню свою прорываться. Там же жонка моя Любушка-любимушка! Да дядька Вий. Как они там… Чего они там… Живы-ли! Прямо душа у меня не сидит. Все волнуется! Вот и решил. А куда волк пойдет, кто-ж его зверину душу ведает! Мож, тожить у него тама где-то семья. Кутяты маленьки, да жонка серая! Бывает же так? Да конечно бывает! Живой же он все-таки. Хоть и зверь дикий, да тоже поди душа кака имеется!

Ну и жуем хлебушек тот. Молчим. Каждый свое думает. Волчара жует, да уши прижал. И я жую. И думаю! Про «херы» те, что с лапками, да усами! Вот же-ж зараза така, в голове засела… Вот на что оно похоже, то чучело? Ну ясное дело, что на ху… Тьфу на него, не к месту оно, некультурщина така. Да не особо-то они и похожи…

Вот, вспомнил на что! Мы когда с жонушкой моей, жить-то начали, так меня дядька Вий на работу, в тракторную бригаду определил. Ну такая она, та бригада… Ангар, да два трактора. Четверо мужиков тама работают, да баба одна. А трактора те, ой какие древние! Латаные-перелатанные! Чининые-перечининые! Пока один поле-то вспахивает, другого они латают всего, вдоль и поперек! Дык, и я вот учеником туда засунулся. Зарплата у них не то, чтобы уж много, но как говорится, – на хлеб! И то хорошо. А мужики тамошние, – ничо такие! Рукастые, да веселые! Иван Степанович – начальник наш. Он все ходит, да ходит, да слова разные говорит, да по делу все! Еще указания дает всякие. Еще книжеца умная у него. Такая толстенькая. Зеленая. На ней черными буквами еще написано: «Справочник бригадира тракторной бригады.» Хорошая книжеца. Он мне ее почитать маленько давал. Когда пьяненький. Добрый он тогда, ага!