Недоброе утро

Мы подогнали на территорию «гольф» и перегрузили из него все тимурово барахло в одну из ментовских «буханок» — эдакий вездеходный вариант микроавтобуса. Тем более, Момент сказал, что сможет справиться с управлением, и таким образом мы увеличили грузоподъемность нашего отряда весьма существенно.

Мы решили, что в каждой машине должно быть все необходимое, на всякий случай, поэтому распределили оружие и боеприпасы по трем нашим железным коням в соответствии с их габаритами. Последние полчаса кто-нибудь из нас постоянно стрелял: зомби набрело уже порядочно, приходилось их приканчивать. Но приходили еще и еще! Слава Богу, хоть шустрики и мутанты пока не появлялись… Вообще это было закономерностью — там, где много обычных ходячих мертвецов, модифицированные ребята не встречаются. Видимо, не успевают отожраться на свежих трупах…

Когда мы почти закончили, майор вдруг сказал:

— А я с вами не поеду. Я в Хвойник рвану, там у меня брат двоюродный лесником, он точно выживет. Так что будьте здоровы, ребята, — он, оказывается, присмотрел себе «жигуль» в характерной милицейской расцветке, и теперь загрузил в него ящик патронов и АКСУ. — А, вот еще! Справки ваши, дружинные…

Кудеяр взял из его рук бумажки и, перебрав их в руках, удивленно глянул на майора:

— А тут их штук двадцать! Не многовато?

— Да запишете кого хотите, я уже печати поставил и расписался… Вы ребята нормальные, думаю, в людях разберетесь. Я думаю — дружина эта — видимость одна, в общем. Чтобы оставалась видимость, что государство что-то держит под контролем, в общем… — поразмышлял вслух он. А потом попросил: — О малой этой позаботитесь?

Мы согласились подождать, пока «метр с кепкой» очнется, и майор прыгнул в «жигуль», дал газу, и, расталкивая зомби, покатил прочь от нас.

— Может, еще раз за стволами в оружейную сгоняем?.. — заикнулся Кудеяр, но мы все были против: слишком много мертвяков скопилось у ворот, можем и не пробиться, даже с помощью МАЗа.

Мы закрыли ворота склада на замок, с сожалением оставляя кучу добра и надеясь вернуться, и расселись по машинам: я с Лехой в УАЗ, Тимур с Кенни — в грузовик, а Момент и Кудеяр с женой — в «буханку».

Наконец-то мы двинули домой!

— Заткните уши и закройте глаза! — крикнул Кудеяр из «буханки», которая первой подкатила к воротам.

Мы прикрыли уши ладонями и зажмурились. Пару раз бахнуло, и мы поехали прямо по толпе прибалдевших мертвяков, которые даже не пытались по своему обыкновению стучать в стекла и лезть под колеса.

Через несколько минут мы уже катили по улице Победы к центру Берегового.

Наша колонна выглядела солидно, и, возможно, поэтому, никто не покусился на наши жизни или имущество. Все-таки семь человек с автоматами — это вам не шутки!

А покушаться было кому. Например, возле супермаркета «Центральный» суетились все те же цыгане, подчистую выгребая из него товары. То есть цыгане-мужчины стояли и охраняли, сжимая в руках в основном холодное оружие типа арматуры, топоров или чего-то подобного. Хотя я увидел у одного из цыган пистолет, а у двух — обрезы. А вот таскали ящики в основном женщины, и пара каких-то алкашей совсем не цыганского вида.

И так почти у каждого крупного магазина!

— Да откуда их тут столько? — удивился Леха.

— А у нас вокруг города несколько поселков, так там половина жителей — вот эти вот. Как во время перестройки почти все евреи на историческую родину перебрались — так сразу цыгане появились. Свято место пусто не бывает… У нас их тут не меньше тысячи семей, по всем этим… поселкам. В Дедичах, Владимировичах, Прилесье…

— Так ведь растащат город на хрен! — воскликнул Леха.

— Ага, — сказал я.

За нами пристроилась пара легковушек, в которых виднелись характерно одетые представители таборной национальности, но Тимур высунул из окна МАЗа автомат, и легковушки тут же отстали.

Наконец мы въехали в частный сектор, и дышать стало как-то легче: зомби тут почти не было, цыган тоже, потому как народ в нашем районе живет дикий, менее цивилизованный, чем в центре. Да и каких-то крупных магазинов или других объектов, представляющих ценность для мародерства, у нас не располагалось, что обеспечивало относительное спокойствие.

Асфальт скоро кончился, и машины захрупали гравием грунтовых улиц, делящих частный сектор на неправильные четырехугольники. За окном мелькали одноэтажные дома красного кирпича или обшитые сайдингом, изредка разбавляемые двух- и трехэтажными коттеджами.

Наконец за окном помахал ветками здоровенный клен, знакомый с детства, и наша колонна остановилась у высокого забора из синего металлопрофиля. Дом, милый дом!

Я пулей вылетел из УАЗа, и уже хотел открыть калитку, как услышал голос Тимура:

— Дай-ка я сам…

Он сначала подсунул под калитку палку, что-то зверски лязгнуло… Уже после этого он открыл щеколду и пропустил нас вперед. Перед крыльцом лежал здоровенный мать его медвежий капкан!

— Херассе! — сказал я и постучал в дверь.

В общем, я был дома. Мама и Сашка заобнимали меня до последней крайности, а я в общем-то был не против. Скучал я по сестрице и маме и волновался очень.