Недобрые сказки (СИ)

Впрочем, Тимотео этого благополучно не знал, а если бы Емитсу и сказал правду своему дону, ему бы никто не поверил. Девятый вообще многого не знал, старый дурак. Он был когда-то хорошим боссом, но с возрастом сдал, размяк. Устранить бы его за компанию с сыном, да только кого тогда пристроить на место Дечимо Вонголы? Уж точно не кобеля Энрико, забывшего о всяком благоразумии и готового волочиться за юбкой красотки, которая даже не была настоящей. Иллюзия, пусть даже и первоклассная. А Энрико – слабак и предатель. Такому нельзя отдавать власть над Семьёй.

Впрочем, Массимо был не лучше. Ещё один предатель и трус, знал о планах братца, но смолчал, а потом и вовсе принялся шантажировать Энрико. Выбил себе место Внешнего Советника – то-то Емитсу так всполошился! – и этим удовлетворился. Что ж, собаке – собачья смерть, так ведь говорится?

Однажды ночью Массимо, находившийся в командировке по делам Вонголы, вышел из отеля и решил искупаться в ночном море. Идти было недалеко – на самом деле, несколько километров, и ножками, ножками, не вспоминая об автомобиле – Массимо даже в голову не пришло предупредить кого-нибудь. Среднему сыну Тимотео, второму претенденту на место босса казалось, что он окунётся в воду – и сразу же вернётся. Это же быстро. И он шёл всё глубже и глубже, не понимая, что берег отдаляется, а волны захлёстывают с головой. Массимо нашли нескоро.

Сложнее всего было с Фредерико. За последним выжившим наследником и любимым сыном Тимотео следили тщательно, о его безопасности переживали, тряслись над ним как курицы над яйцом. Разве вырастет в таких условиях нормальный босс? Но Фредерико был умён, этого было не отнять. В дела старших братцев не лез, сразу понял, что ловить там нечего. Может, из него бы вышел толк, но боссом Фредерико быть не желал. Что ж, значит, не судьба. Надо было помнить о долге перед Семьёй, глядишь, и выжил бы.

Фредерико сглупил в одном – решил, что в смерти Энрико и Массимо виновен совершенно другой человек (справедливости ради стоит признать, что правда была слишком невероятна, чтобы сделать правильные выводы без подсказки). Фредерико пришёл к Занзасу, сказал, что уступит ему место босса, и выразил желание не иметь дело с мафией. Слюнтяй. За это его ждала самая страшная смерть.

Покушение следовало за покушением, Фредерико одолевала паранойя, чудились за каждой портьерой наёмные убийцы, даже близким людям доверять не получалось – в голову лезли мысли о предательстве. Поразительно, как слепы бывают люди – никто даже не понял, что происходящее с последним кандидатом в боссы ненормально, неправильно. Фредерико медленно съезжал с катушек, забрался в глушь с минимумом охраны, ввёл режим как при осадном положении, а однажды ночью, в приступе панической атаки, сбежал из особняка, окончательно потеряв разум.

В лесу его и настиг настоящий убийца. Пистолет выпал из трясущихся рук Фредерико, взрослый мужчина, он прижимался спиной к дереву и плакал как испуганный ребёнок. Убийца любезно подал ему канистру с бензином, вложил в руку зажигалку и с интересом наблюдал, как рыдающий, умоляющий о пощаде мужчина поджигает сам себя, не в силах сопротивляться безмолвному приказу.

Осталось совсем немного и можно будет забирать свою награду…

***

На просьбу Тимотео о встрече Реборн откликается почти сразу. Заканчивает последнее дело, приезжает в особняк Вонголы и уверенно идёт к кабинету Ноно, не обращая внимания на напряжённых и нервных людей. Интуиция опытного киллера говорит об опасности, но Реборн отмахивается от неё. Даже у лучших бывают слабости. Дружба – это слабость для мафиози. Но Реборн привык к мысли, что Вонгола не представляет для него опасности, и потому напряжение объясняет себе смертью последнего сына Ноно.

Емитсу тоже там: смотрит странным взглядом, дожидается, пока Реборн устроится в предложенном Ноно кресле, и только потом направляет на него пистолет. Вместе с остальными людьми, ворвавшимися в комнату.

– Что за?..

– Емитсу! – возмущённо и потрясённо смотрит на него Тимотео, приподнимаясь со своего места. Наверняка в голове старика мелькают мысли о перевороте, но Савада быстро объясняет:

– Реборн виновен в смерти Энрико. Это установлено наверняка. Здесь – доказательства, – на стол Ноно опускается пухлая папка. – Есть подозрения, что Массимо и Фредерико тоже убил он.

Соображает Реборн быстро – понимает, что если Емитсу так смело и нагло ведёт себя перед Тимотео, значит, улики с наскока не опровергнуть, и не собирается ждать от Вонголы справедливого суда. Свою невиновность лучше доказывать, будучи свободным и желательно устранив обвинителя. Реборн вскакивает, несколько точных выстрелов на время отвлекают «поддержку» Емитсу, и киллеру почти удаётся сбежать. Почти. Вот только он недооценивает подготовку Внешнего Советника. И не знает, что против него выступает кое-кто более опытный и могущественный, чем Савада. Маленькая иллюзия для не ожидавшего подвоха киллера. Сам виноват, Аркобалено.