Недокнига от недоавтора

Одно время я непрофессионально занималась фигурным катанием. Если вам интересно научиться прыгать «перекидной», вращаться или просто уверенно кататься, то поищите в своём городе занятия фигурным катанием для разновозрастных групп. В моей тогда собрались любители льда от десяти до шестидесяти лет. Сначала мы разминались в зале, отрабатывали физику прыжков, а потом шли на лёд практиковаться. Занятия стоили не так уж мало, и я их бросила спустя полтора года, но за это время кое-чему научилась.

Первый прыжок, который ты учишься делать, называется «перекидной» – в нём меняется опорная нога, отсюда и название. Мы отрабатывали его сотни раз, от первого шага и до завершающего приседа, снова и снова прыгая по одной линии вдоль длины тренировочного зала. Когда ты платишь за занятия, ты сосредоточен больше на себе. Да, конечно, ты смотришь по сторонам и либо получаешь порцию мотивации в виде пожилой женщины, что прыгает лучше тебя, либо успокоение, когда кто-то прыгает хуже, чем ты. Но от одной девочки я никак не могла оторвать свой взгляд. У нас была постоянная группа, в которую лишь изредка попадал кто-то новенький, но ту девочку я видела всего лишь один раз. Я её приметила ещё в раздевалке, куда она пришла со своей мамой, хотя внешне девочка выглядела моей ровесницей, разменявшей третий десяток. В зал мама с ней не пошла, передав свою дочь в руки тренера. Несмотря на подбадривания со стороны тренера, пока мы прыгнули, наверное, раз пятьдесят, та девочка просто стояла, собираясь с духом. Она так и не прыгнула. На вид она была совершенно здоровой, да и для занятий требовалась справка от терапевта, так что дело было не в физическом здоровье. Она несколько раз заносила ногу для прыжка, но так и не решилась. Боюсь представить, что у неё произошло или происходит в жизни, что так пошатнуло её психическое состояние или веру в себя. Надеюсь, что сейчас у той девочки всё хорошо.

Лживое

Первая ложь

Мой день рождения, исполнилось три года. Наверное, это самое первое моё воспоминание. Но запомнила я не подарки и не гостей. Запомнила я тот момент, когда кроме папы, держащего камеру, на меня никто не смотрел, да и не факт, что он смотрел тогда в объектив. Почувствовав эту несправедливость отсутствия внимания к своей персоне в столь важный день, я перешла к действиям.

Я сидела за столом и пила чай с тортом, а чтобы привлечь внимание, начала кашлять, будто бы подавилась этим чаем. Спустя несколько минут кашля на меня обратил внимание кто-то из взрослых. Цель была достигнута.

Самое удивительное, что сейчас при просмотре семейных видеоархивов никто мне не верит, говорят, будто я тогда действительно подавилась чаем. Нельзя же в три года так натурально обманывать. Ну-ну.

Дивиденды

В определённый момент родительства ты ждёшь, что скоро твои инвестиции начнут мало-мальски да окупаться. Это может проявляться как декламирование ребёнком стихов на семейных торжествах, использование детского труда при нарезке салата или мелкой уборке, а могут быть дивиденды иного рода.

До того, как в нашу жизнь вошла электронная очередь, посещение некоторых государственных учреждений было сопряжено с огромной болью, по большей части моральной, но иногда и вполне ощутимой физической. Я помню, как мы поехали с родителями в ГАИ, чтобы получить номера на нашу новую Волгу. Меня решили окунуть в эту бочку, набитую злыми, уставшими и неприятно пахнущими людьми за компанию, так как оставить, видимо, было не с кем. В ГАИ обязанности разделились следующим образом: папа стоял в очереди на осмотр автомобиля, мама – в очереди на получение номеров, а я должна была сидеть на одном месте и никуда не уходить. Я прекрасно справлялась со своей ролью, в отличие от родителей. По прошествии пары часов в душном помещении у мамы начали сдавать нервы, а наша очередь никак не приближалась. Тогда она решила пойти ва-банк.

Я спокойно сидела там, куда меня посадили, и развлекалась подсчётом квадратиков на потолке, как вдруг ко мне подошла мама и что-то прошептала на ухо. После она вернулась на своё место в очереди, а я осталась собираться с духом – мне только что дали большую роль, и надо было отыграть как следует.

Окружающие ни о чём не догадывались. В помещении был постоянный гул, иногда разбавляемый гневными криками, но вот я подошла к маме, стоящей в скоплении людей, и громко произнесла свою партию:

– Мама, я хочу какать!

Люди стали оборачиваться, но тут был мамин выход:

– Доча, потерпи, пожалуйста, я не могу сейчас с тобой уйти.

Конечно, во избежание дальнейшего конфуза люди в очереди проявили сострадание и пропустили нас вперёд. Я бы хотела помнить папину реакцию на то, что мы так быстро справились со своей задачей, но, увы, я помню только тот ответственный момент. Плохо ли мы тогда поступили и отразилось ли это как-то на мне, сложно сказать. Номера-то мы в итоге получили.

Несправедливость