Недооцененный Петр

Мы не можем себе представить всей глубины того разрыва, который возник вследствие драматичной публичной ссоры между Петром и Павлом. Павел перед лицом всей Антиохийской общины обвинил Петра и тех, кто следовал ему, в трусливом лицемерии и измене «евангельской истине» ^{204} и тем самым в глазах иудеохристианской части этой церкви подверг себя самого изоляции как своенравный и агрессивный нарушитель мира. Языкохристианская часть церкви не располагала еще достаточной силой, чтобы играть самостоятельную роль. Павел ничего не сообщает о том, встали ли языкохристиане на его сторону и защищали ли они его. Мы не знаем также, как объясняли им свою позицию Петр и Варнава (который был одновременно признанным иерусалимским авторитетом и человеком, успешно осуществлявшим миссию к язычникам). Но главное то, что Павел ни слова не говорит о том, чтобы эти двое и аитиохийские иудеохристиане каким-то образом признали свою неправоту и пошли на уступки. Павел лишь сообщает в жестких, определенных выражениях о скандале, то есть о том, что рана не зажила. Последствия проявятся в самой Антиохии, в Галатии, в других формах ― также и в апостольском постановлении и, наконец, даже в Коринфе.

Произошедший разрыв Павла с Антиохийской церковью, с которой он был связан, очевидно, более десяти лет, хотя и не все время находился в самой Антиохии, проявляется в том, что в посланиях, написанных после конфликта (за исключением 1 Фес ^{205}) он только однажды упоминает Антиохию, причем именно в сообщении о той ссоре (2:11), более же нигде ^{206}, в то время как Иерусалим в его подлинных посланиях назван десять раз ^{207}. Мосты между ним и Антиохией были, очевидно, сожжены, но от контактов с Иерусалимом он отказаться не мог и не хотел ^{208}. Это был город сотериологических пророческих предсказаний, которые теперь исполнялись, там был распят и воскрешен из мертвых Иисус, там ожидалось и Его возвращение, оттуда распространялось по миру Евангелие (Рим 15:19). Кроме того, апостол собирал для Иерусалима пожертвования ^{209}. Связь с иудеохристианской первоцерковью в Святом городе гарантировала, по меньшей мере, внешнее единство церкви ― вплоть до начала Иудейской войны в 66 г. Р.X.

Как я уже говорил, Петру тоже, очевидно, важно было сохранить единство между общинами вне земли Израиля и Иерусалимской церковью, которое находилось под угрозой, поэтому он и пошел на компромисс, уступив посланцам Иакова. Он должен был принять во внимание рост с 40-х гг. зелотских, националистических тенденций в палестинском иудействе ^{210}, ввиду чего усиливалась угроза для иерусалимских иудеохристиан, уже неоднократно подвергавшихся гонениям. Усугубление этой ситуации приведет спустя десять лет к побитию камнями Иакова и других иудеохристианских лидеров как «нарушителей закона» () ^{211}. Петр не хотел допустить, чтобы антиохийские иудеохристиане по причине своих совместных трапез с необрезанными предстали в глазах иерусалимлян заведомо «нечистыми» противниками Торы, или, тем более, «отступниками». Поэтому для того, чтобы совместные трапезы могли возобновиться, пришлось в конце концов пойти на принятие апостольского постановления, которое требовало соблюдения языкохристианами немногочисленных «необходимых» базовых правил ^{212}.

5.3. Петр в Коринфе