Недоразумение

Марта. Вижу, мне снова придется повторить вам, что речь вообще не о том, сержусь я или не сержусь. Мне кажется, вы упорно стремитесь продолжать разговор в тоне, который явно вам не подходит, что я и пытаюсь вам показать. И делаю это, поверьте, без всякого раздражения. Ведь нам обоим будет только на пользу, если ни вы, ни я не станем допускать фамильярности. Если же вы по-прежнему намерены говорить языком, не подобающим клиенту, все решится довольно просто: мы откажемся вас принять. Но если вы, на что я надеюсь, поймете, что две женщины, которые сдали вам комнату, ничуть не обязаны при этом допускать более близкие отношения с вами, тогда все будет в полном порядке.

Ян. Ничуть в этом не сомневаюсь. С моей стороны было непростительно дерзко дать вам повод подумать, что я заблуждаюсь на сей счет.

Марта. Невелика беда. Не вы первый пытаетесь перейти на такой тон. Но я всегда выражаюсь достаточно ясно, чтобы с самого начала исключить возможность ошибки.

Ян. Вы в самом деле выражаетесь ясно, и я признаю, что мне нечего больше сказать… пока что.

Марта. Почему нечего? Вам ничто не мешает перейти на язык наших клиентов.

Ян. Что же это за язык?

Марта. Большинство из них беседовали с нами о своих путешествиях, о политике — словом, обо всем, но только не обо мне и не о моей матери. Именно об этом мы вас и просим. Бывало даже, некоторые нам рассказывали про свою собственную жизнь, про то, кто они такие. Все это в порядке вещей. В круг обязанностей, за которые мы получаем деньги, входит в конечном счете и обязанность выслушивать клиента. Но плата за пансион не может, разумеется, включать в себя обязанность хозяев гостиницы отвечать на вопросы клиентов. Моя мать иногда отвечает — по причине своего полного безразличия, но я отказываюсь — из принципа. Если вы это хорошо себе уясните, мы не только придем к согласию, но вы скоро обнаружите, что еще о многом можете нам рассказать и что человек получает порой удовольствие оттого, что его кто-то слушает, когда он начинает говорить о себе.

Ян. К сожалению, я не умею интересно рассказывать о себе. Да это, впрочем, и ни к чему. Если я остановлюсь у вас на короткое время, зачем вам знать обо мне? А если останусь надолго, у вас и без моих рассказов будет возможность понять, кто я такой.

Марта. Надеюсь только, что вы не станете таить на меня обиду за то, что я вам сейчас сказала. Я всегда считала полезным показывать вещи такими, каковы они есть, и не могла позволить вам продолжать разговор в манере, которая в конце концов испортила бы наши отношения. Мои слова продиктованы здравым смыслом. Поскольку до этого дня у нас не было ничего общего с вами, нет никаких оснований и для того, чтобы между нами сразу возникла душевная близость.

Ян. Я уже все вам простил. В самом деле, я и сам знаю, что близость не возникает внезапно.

Входит мать.

Сцена шестая

Мать. Здравствуйте, сударь. Комната для вас готова.

Ян. Весьма вам благодарен, сударыня.

Мать садится.

Мать(Марте). Ты заполнила регистрационный лист?

Марта. Да.

Мать. Можно взглянуть? Прошу извинить меня, сударь, полиция на сей счет очень придирчива. Да вот, пожалуйста, моя дочь не указала причину вашего прибытия — состояние здоровья, деловая цель или туристическая поездка.

Ян. Скорее всего речь здесь может идти о туризме.

Мать. Вероятно, из-за монастыря? О нашем монастыре говорят много хорошего.

Ян. Да, я об этом действительно слышал. Но мне захотелось еще раз увидеть край, который я некогда знал и о котором у меня сохранились самые теплые воспоминания.

Марта. Вы тут жили?

Ян. Нет, но когда-то, очень давно, я случайно оказался здесь проездом. И не забыл об этом.

Мать. Но у нас ведь просто крохотная деревенька.

Ян. Конечно. Но мне она очень нравится. С первых минут я чувствую себя так, будто оказался в родном доме.

Мать. Вы собираетесь остаться надолго?

Ян. Не знаю. Это может, наверно, показаться странным. Но я в самом деле не знаю. Чтобы где-то остаться, нужны серьезные поводы, нужно, чтобы отыскались друзья, чтобы какие-то люди питали к вам нежные чувства. Без этого нет никаких причин оставаться именно здесь, а не в любом другом месте. И поскольку трудно заранее знать, как тебя примут, вполне естественно, что мне и самому неизвестно, как я поступлю.

Марта. Все это не слишком понятно.

Ян. Да, но я не умею объяснить вам понятнее.

Мать. Помилуйте, да вам здесь все быстро наскучит.

Ян. Нет, у меня верное сердце, и я быстро могу все вспомнить — если представится случай.

Марта(с раздражением). Сердце тут ни при чем.

Ян(как будто не слышит; обращаясь к матери). У вас очень утомленный вид. Стало быть, вы давно поселились в этой гостинице?

Мать. С той поры прошли годы и годы. Столько лет утекло, что я уж больше не знаю, когда это все началось, и даже забыла, какой тогда я была. А это моя дочь.

Марта. Мать, вам незачем толковать об этих вещах.

Мать. Ты права, Марта.