Недосказанное

— Это может быть хорошим знаком. Ну что он так зол, — наконец сказал Джеред. — Нет...не само его бешенство, — осторожно произнес он. Кэми сильнее сжала его руку. — А просто раз он злится, это не означает, что он перестал любить её.

Он умолк, а потом продолжил:

— На следующий день, после того, как ты разорвала связь, я разбил все зеркала у себя в комнате в Ауримере. В спальне, в ванной. Одно в коридоре. — Он отвел взгляд, как будто немного смутился, а потом сразу же вновь обратил взгляд к её лицу. — Я это говорю не для того, чтобы заставить тебя почувствовать себя хуже. Просто ты единственная эмоциональная система координат, что есть у меня.

— Зачем ты это сделал?

— Мне просто необходимо было что-нибудь сломать, — просто ответил Джаред. — И меня так...так тошнило от самого себя, из-за своих слов, что я сказал тебе, из-за того, что я был тем, кто тебе не нужен.

— Это не мое решение, — с отчаянием в голосе сказала ему Кэми. — Так вот почему Лиллиан выставила тебя из дому?

Джаред заколебался.

— Да ладно тебе, я рассказала тебе свою семейные заморочки, — сказала Кэми. — Ты тоже должен мне что-то рассказать. Ты тоже должен поговорить со мной: вот в чем прикол дружбы.

Пальцы Джареда напряглись, будто он собрался отпустить её руку, но Кэми только крепче вцепилась в них.

— Тетя Лиллиан попросила меня быть наследником Ауримера, — сказал он. — Быть чародеем-хранителем Разочарованного дола. Вроде того. Как она. По-видимому, на это место может быть выбран любой Линберн.

Во рту у Кэми стало холодно и произошло это потому, что она его разинула от удивления.

— Что? — спросила она, и начала хохотать. — Что? То есть твоя тетушка говорит: «прошу тебя, прими этот великолепный особняк, пожалуйста, будь князем всего, что видишь», а ты такой: «Да как ты смеешь предлагать мне такое! Все, я съезжаю в кабак! Ноги моей больше здесь не будет!» Почему?

На лице Джареда вот-вот собиралась заиграть улыбка.

— Потому что она не могла предлагать это на полном серьезе.

— И почему это она не могла быть серьезной? — спросила Кэми. — Нет, ну я понимаю, что ты хотел поступить честно по отношению к Эшу, но разве ты даже не подвергся соблазну?

Джаред выглядел искренне озадаченным при этой мысли, будто задавался вопросом, полагалась ли ему испытывать искушение или нет.

— Неземная сила, — напомнила она ему. — Несметные богатства. Великолепный особняк. Править всем видимым, на что хватает глаз.

— Так и знал, что тебе это будет не интересно, — сказал Джаред. — Так к чему же все это мне?

Кэми не нашлась, что ответить на этот вопрос. На самом деле, она понятия не имела, как реагировать. В итоге она сказала:

— Не так уж важно, чего хочу я.

— Только это и важно, — сказал Джаред. — То есть...я знаю, это безумие. Я так себе и говорю. Планета вращается по твоей указке. Я так себе и говорю, но не верю в это, во всяком случае, не до конца. Я знаю, что ты хочешь, чтобы я увидел вещи в другом свете, после разрыва нашей связи, но у меня не выходит. Для меня всегда все будет связано с тобой. — Он криво улыбнулся. — Вот к чему я вел этот разговор, который должен был выразить все мои чувства к тебе.

— Я спросила тебя о них, — сказала Кэми. — Джаред, ты должен прекратить вести себя так, словно ты не считаешься ни с чем, после разрыва нашей связи.

Он ничего не сказал, просто сидел и улыбался этой своей маленькой улыбкой.

— Покинуть Ауример было довольно благородным поступком, — уточнила Кэми. — Я имею в виду, идиотским, но благородным. Это было бы нечестно по отношению к Эшу, ты бы не стал никого наказывать...нет, не думаю, что и у Лиллиан была подобная мотивация...и ты ушел. Ты не просто отказал ей, ты ушел из дому, чтобы отстоять свою точку зрения. Не говоря уже о всех попытках спасти в одиночку Разочарованный дол. Ты как медоед.

— Я как кто? — Джаред начал смеяться. — Нет, ничего подобного. Это нелепо.

— Медоед-задира, — не уступала Кэми. — Медоеды самые хардкоровые животные из всех. Они вскрывают улья, за что и получают по заслугам. Им вообще-то нет необходимости лезть в улья. Просто они думают, что пчелы — это супер вкусно. Кроме того, как известно, они откусывают головы у гадюк, и падают в обморок от их яда, а потом очнуться из комы и «Эй привет, вкусняшка-змейка». Вот так и живут.

— Медоед — так себе прозвище, — заметил Джаред. — Вот «барсук-бластер» — то, что надо.

Кэми, даже не задумавшись, шлепнула его по плечу.

— Помнишь, когда я сказала, что ты стоящий? Я именно это имела в виду. Но я не имела в виду, что в тебе нет недостатков. У тебя их полным-полно. И один из них не умение принимать комплименты.

— А еще ты упомянуло про то, что я веду себя как идиот.

Кэми улыбнулась.

— Ну я на самом деле и не возражаю.