Недосказанное

Да, вот, как она думала о нем, и она была права. Он столько раз говорил, что хочет больше всего на свете хочет вернуть их связь. Она знала, как ему была дорога их связь. Мрачное выражение его лица заставило слова, готовый сорваться с Кэминых губ, умереть, превращая их в молчание и вздох.

— Я разорвала связь между нами, потому что должна была так поступить, и ты возненавидел меня за это, — сказала она наконец.

— Ничего подобного. — Голос Джареда был напористым. Кэми подумала, что если бы они были одни, то он, скорее всего, кричал. — Я думал, ты хотела избавиться от меня, и мне не хотелось ползать и унижаться перед тобой, чтобы ты вернулась, поэтому я солгал и оскорбил тебя. Я ненавидел тебя за желание разорвать связь, но...но ты знаешь, как я отношусь к тебе. Я бы никогда не смог долго тебя ненавидеть.

Они были словно в двух разных мирах и пытались донести друг до друга свое видение.

— Я не хотела отдаляться от тебя, — наконец сказала Кэми. — Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел. Однажды это уже случилось, и сегодня мне уже с этим не справиться. Едва ли я перенесу и меньшее, чем ненависть.

— Тебе и не придется. Я был не прав, и я лгал тебе, но сейчас говорю правду, — сказал Джаред. — Все наладится. Я верну Тена. Ты разработаешь план по спасению Разочарованного дола. И тебе больше никогда не будешь переживать из-за моих чувств к тебе. Мои чувства к тебе не изменятся. Ты можешь делать все, что угодно. Ты можешь обратить этот город в пыль, сжечь лес дотла, ты можешь вырезать мое сердце. Это неважно. Это ничего не изменит.

— Можно и младенца съесть?

Уголки губ Джареда медленно изогнулись. Наконец-то жесткость исчезла в линиях его губ.

— Уверен, что у тебя на это будет веская причина, — сказал он. — Ну, например, младенцы чертовски вкусны.

Невероятно, но Кэми поняла, что улыбается. Это было странное маленькое чудо. Все было по-прежнему ужасно и более того, но она смогла посмотреть на Джареда и улыбнуться, как будто их миры наложились друг на друга достаточно, чтобы дать им этот небольшой уютный мирок, в котором они могли быть вместе.

Она потянулась к нему. Он отпрянул, едва заметно, но и этого было достаточно. Она опустила руку.

— А что, если я захочу править миром? — тихо спросила она. — А еще возжелаю сидеть на троне из черепов и быть темной королевой вселенной.

— И я точно-преточно помогу тебе с этим, — заверил её Джаред. — Я так жажду быть твоим прислужником, ты себе не представляешь. Я буду кидать людей в аквариум полный осьминогов-мутантов и акул с лазерами у них на голове, которые будут стрелять по команде. — Он придвинулся к ней, словно хотел компенсировать свое нежелание её прикосновения к нему. — Я все понимаю, Кэми. Я никогда бы не стал тебя винить. Не беспокойся об этом.

Кэми слегка пожала плечами.

— Тогда я буду беспокоиться об остальном.

— А я нет, — сказал Джаред. — Роб идиот. Он считает, что этот город принадлежит ему, что он может контролировать его. Он думает, что жители города принадлежат ему? Он недооценивает Разочарованный дол. Он всегда недооценивал тебя.

— И тебя, — сказала Кэми.

Она проговорила эти слова как утверждение, а не вопрос, но Джаред ответил на него спокойно.

— Я принадлежу тебе. Он не знает с кем борется. И что с ним случится в конце. В конце с тобой все будет хорошо.

— И с тобой, — повторила Кэми.

— Если с тобой все хорошо, — наконец сказал Джаред, — то и со мной тоже.

Дверь в Наводнение открылась снова и Кэми увидела Холли, Анджелу и Ржавого. Тяжесть тревоги, которая незаметно для Кэми давила на её плечи, исчезла. И она смогла улыбнутся им.

Холли заулыбались в ответ, и даже Анджела испытала облегчение, которое предательски осветило её лицо. Похоже Кэми совершенно не представляла насколько сильно они переживали за неё. Они все вместе отправились в комнату отдыха и все они испытывали головокружение от мимолетной радости и отчаяние.

— Я уже начинаю чувствовать себя здесь как дома, — заявил Ржавый, усаживаясь на софу. — Мы приходим сюда, моем кости злобным чародеям, лопаем арахис из пакетиков. Какой умиротворяющий и привычный распорядок дня. Во всяком случае так и было бы, принеси вы, народ, мне арахиса.

— Вообще-то, я бы запихивала тебе арахис в нос, — проинформировала его Анджела.

— Ты так жестока, — пожаловался Ржавый. — И это моя собственная сестра. Почему ты настолько жестока?

— Кто-то бы сказал, что это часть её шарма, — сказала Холли.

Все они были вместе, подумала Кэми, и они продержаться так до конца и больше не будут противостоять друг другу. Чего-то да это стоило. Нет, это стоило многого.

Она села на хрупкий деревянный стул у камина, так как он стоял ближе всего к дивану, где сидел папа и спал Томо. Она слабо улыбнулась папе и протянула руку к нему через расстояние, что их разделяло. Он сжал её руку своей.

Джаред присел на колени перед её стулом.

— Я схожу узнаю нужна ли помощь Марте с Эшем, — сказал он тихо.

Она посмотрела вниз на его лицо, его строгое, уверенное лицо Линберна сверкало золотом от камина. В его глазах также плясали огоньки, его лицо озарял теплый взгляд, направленный на неё.