Недосорванные (СИ)

– Да чего тебя изучать. С тобой и так все понятно. Не хочешь – значит, не будем. А хочешь пойти ко мне стажером? Жить можешь здесь, если хочешь. Если не хочешь – можешь на базе жить. Будешь работать у меня в отделе. Будем вместе думать, как твоих приятелей отловить до того, как они дров наломают. И с малышней нам поможешь. Хочешь?

– Не знаю. Можно попробовать… – Дэн неуверенно улыбнулся.

– Рыжий, нафига нам столько сгущенки и конфет?

– Ты сказал, я могу сам заказать продукты.

– Да не вопрос, я же не против, только интересуюсь.

– Они сладкие. И вкусные.

– Пиво тоже вкусное.

– Сгущенка вкуснее.

– Пустили ребенка в супермаркет…

– Слушай, Дэн, а когда ты понял, что можешь думать? Как это происходит?

– Ты обещал меня не изучать.

– Не хочешь – не отвечай.

– Да нет, могу ответить. Только я не очень помню, когда. Наверное, года четыре назад. Мне приказ отдали, а я вдруг понял, что он глупый. И что, если его точно выполнить, такая фигня получится.

– И?

– Выполнил. Фигня получилась. Но вы же ждете полного подчинения, вот я и подчинялся.

– А как ты с базы смог сбежать? У вас же запрет на пересечения периметра.

– Ты сам сказал «свободен».

– Офигительный набор отверток… Ну хорошо, а от семерок ты как планировал уйти?

– Ну, если у меня запрет на пересечение периметра, то с вероятностью больше восьмидесяти процентов и у них тоже. Мне надо было просто постараться успеть добежать первым.

– А если бы они стрелять начали?

– Ну не начали же.

– Хм, а зачем тебе два рыжих свитера?

– Один может испачкаться.

– Логично, но почему одинаковые?

– А зачем разные?

– Аргумент! Куртку еще закажи, холодно на улице. И ботинки.

– Дэн, а Воронцов тебе кто? Друг? Ты его в порту искал?

– Его. Но я не знаю, друг или нет.

– Расскажешь?

– Я просто не знаю, что рассказывать… Люди разные – большинство такие… они ударить могли или еще как-нибудь поиздеваться. Их почему-то очень радовало, что вот они с киборгом справиться могут. А Денис был из тех, кто нормально относился, ну как… к оборудованию. А один раз он меня у команды отобрал. Их очень интересовало, правда ли у киборгов кости крепче, чем у человека, и что надо сделать, чтобы их сломать. – Дэн нахмурился и машинально потер двумя пальцами предплечье. – А Денис на них наорал, меня вытащил и даже в медотсек отвел. Правда, врач меня лечить все равно отказался. Ну вот, а потом мы на Летум-IV прилетели.

Дэн замолчал, открывая новую банку сгущенки. Димка терпеливо ждал. Что это за место, он знал. Так исторически назывались не очень пригодные для жизни человека планеты, но, обычно, с залежами чего-нибудь очень ценного. Работали там, как правило, заключенные, согласившиеся на эту каторгу в обмен на уменьшение срока. Но доживали до досрочного освобождения не все. Даже свое название эти планеты получили от древнего слова “letum” – смерть. Четвертая планета не имела кислорода, зато имела такой уровень радиации, что даже под куполами долго жить не рекомендовалось.

Димка кивнул, показывая, что он понимает, о чем речь.

– Я слышал, как пилот говорил, что не дай бог на этой планете от корабля отстать, пока следующего дождешься – изжаришься. Мы там обычно не очень долго были – один, два дня. Но команда все равно с корабля уходила. Навигатор тоже. Он обычно нормальный возвращался, а тогда сильно нетрезвый пришел. Начал кричать, что его не ценят, что он гениальный навигатор, что сейчас он такую трассу рассчитает, что все ахнут. Рассчитал. Там даже ребенку было понятно, что можно и тут разогнаться и убиться об ближайшую звезду, для этого не обязательно тащиться на другой конец галактики. А хозяи… капитан все время трассу проверял, перед каждым прыжком. Не доверял, считал, что его все подставить хотят или убить. Ну вот, если бы он эту трассу увидел, то навигатору сильно бы повезло, если бы его просто на этой планете оставили. Так что, когда утром капитан в рубку зашел, я его толкнул. Случайно.

– И?

– Пока капитан костюм, обляпанный кофе, менял и со мной разбирался, Денис успел оценить, какую фантастическую трассу он рассчитал. Он потом ко мне в карцер приходил. Еду приносил. И потом еще, каждый раз, когда из города возвращался, шоколадки мне притаскивал. Я раньше их никогда не пробовал. Вкусные.

– А он понял?

– Не уверен. Ну не так, как ты. Я ему не говорил. Но мне кажется, догадывался. С его места видно, наверное, было, что я не очень случайно в капитана врезался.

– И ты решил, что он тебе поможет.

– Я не знал, что делать. Я не уверен был, что он сможет помочь или… захочет. Но я совсем не понимал, что делать и как тут выжить.

– Да, план у тебя был, прямо говоря, так себе. Фантастический. Почти как та трасса. Кстати, он мне предлагал за тебя денег, хотел тебя выкрасть. Так что, можешь считать – друг.

– Дим, а может, я лучше их съем?

– Так, рыжий, отойди от утилизатора, поставь кастрюлю на стол, подними руки и сделай шаг назад. Отлично. Что ты собирался сделать с макаронами?

– Ты сказал их вылить.

– Вылить – это значит взять дуршлаг и слить воду. Дуршлаг – это такая кастрюлька с дырками. Макароны отдельно, вода отдельно.