Недосорванные (СИ)

Все шло штатно – киборг прошел перепрошивку и попал в отдел сканирования. Что именно напугало киборга настолько, что он бросился на людей, осталось непонятно. Когда они влетели в комнату, расположенную на третьем ярусе станции, уже все было кончено. Семерка полностью отработала программу по защите людей. С наполовину оторванной головой не живут даже киборги. Димка спокойно посмотрел в выцветшие остекленевшие глаза шестерки, осмотрел семерку и вызвал Джона – шестерка дорого продала свою жизнь, вряд ли удастся починить служебного киборга. Потом занялся людьми, не задавая лишних вопросов, почему никто из парализованных ужасом ученых не воспользовался глушилкой или правом управления. Его самого учили несколько лет – глупо ждать от гражданских мгновенной реакции, семерка тоже не применила глушилку – слишком маленькая дистанция была между людьми и киборгом, люди были важнее. Как мог, успокоил ученых, убедился, что никто не пострадал, и сдал их Кристине. Отправил служебных шестерок отмывать комнату от залившей все крови и только потом, тяжело привалившись к стене в туалете, зарычал, не разжимая зубов, и со всей силы врезал по стене, в кровь разбивая кулак. В его жизни такое уже было, когда человек сунул себе в рот дуло бластера и нажал на спусковой крючок, перепутав их спасательный отряд с врагами. И хоть сегодня он не прорывался на помощь сквозь огонь, рискуя жизнью и своими людьми, легче от этого не было. Из туалета Димка вышел совершенно спокойным, прищурив глаза и едва заметно скривив губы в привычной усмешке. Буднично отработал день, решил пару бытовых проблем, поговорил с четырьмя новенькими киборгами и подписал два заявления о переводе на базу, как ни странно, не от тех сотрудников, которые были в комнате с сорванным киборгом. К вечеру новость облетела всю станцию, и в офис – предлоги были самые разные – не забежал только ленивый – и в результате Димка получил новое прозвище взамен старому – Киборг. И только два настоящих киборга, Дэн и Кир, весь день неслышными тенями ходили за начальником, чувствуя всю бурю эмоций, спрятанных за маской равнодушия. А когда тот ушел в каюту, молча опустились на пол рядом. Так и сидели, не глядя друг на друга, пока Димка, шестым чувством понявший, что киборги его сегодня в покое не оставят, не вышел и мрачно не посоветовал проваливать, сообщив, что стреляться и вешаться он не собирается, а когда киборги, послушно кивнув, остались сидеть на месте, велел зайти. В каюте молча выдал парням по банке пива, сел на кровать и закрыл глаза, не обращая внимания на молчащих киборгов.

В результате инцидента все хоть немного проблемные места дополнили вторыми семерками, заодно решив семеркам программу подправить. Вообще-то это было против всех правил, но если кого-то это и волновало, то только не Сашку, который, получив от начальника простой и четкий приказ «мне пофиг, как, но они должны брать живыми», кивнул и начал ломать программу. Сломал. Теперь базовая программа «защита хозяина» успешно работала параллельно с программой «взять живым ценного киборга». Что помогло избежать еще двух жертв – успели добежать по тревоге и получить на руки двух немного поломанных, но вполне живых взбунтовавшихся шестерок. Мишель занялась разработкой и установкой стационарных глушилок – попасть по большой красной кнопке было легче, чем вытащить из кармана прибор.

Срывало в основном двух-трехлетних. Младшие еще не до конца понимали, что происходит, а старшие, привыкшие изворачиваться, хитрить, прятаться, до последнего присматривались, не делая резких телодвижений. Два года – как раз возраст, когда, помимо осознания собственного «я», приходит еще понимание: страшно. И в отличие от старших, которые смогли справиться, задавить в себе страх, затаиться, эти не справлялись. Ужас ситуации затмевал все проблески разума, заставляя рваться вперед, убивать, уничтожать, выплескивая скопившуюся ярость и ненависть. Они все видели утилизацию – в их партии выбраковки было особенно много. И логотип DEX-компани был написан для них кровью, срабатывая как катализатор, вызывая только одно неосознанное желание – бежать.