Недостойная

– Концентрированную «Жидкую магию». Помнишь, что это?

Байрон кивнул, но не очень уверенно, и я пояснила:

– Одно из средств для восстановления резерва. Практически не применяется по назначению в неразбавленном виде, так как вызывает огромное количество побочных эффектов.

Напарник с сомнением покосился на находящегося без сознания пациента. Хотя, скорее, подопытного.

– Выживет?

– От «Жидкой магии» еще никто не умирал, – «утешила» я Байрона. – Обычно моих больных потом просто тошнит несколько часов. Все же резерв-то у них от нее не восстанавливается, и три секунды вспышки контура – это слишком мало… Давай-ка завтра повторим? Я еще кое-что принесу, попробуем скомбинировать.

– Конечно! – с энтузиазмом согласился Асириус.

В этот момент «подопытный» застонал. Я подошла к койке и вгляделась в бледное лицо.

– Вы слышите меня, айл?

– Да-а-а, – вновь застонал мужчина. – Что же так тошнит…

– Это хорошо, что тошнит. Значит, эффект есть. Так, – я повернулась к Байрону, – поскольку пациент вашего отделения, говорю тебе – добавь в назначения противорвотные и общеукрепляющие. И через… да, через четыре часа пусть принесут ему геркулесовую кашу на воде.

– Я терпеть не могу геркулес…

О как. Значит, не так уж и сильно его тошнит, раз предпочтения свои решил высказать.

– Больше ничего не давать до завтрашнего дня. Только геркулес. Из жидкостей – чай слабый, шиповник, простую воду.

Асириус кивнул, никак не комментируя то, что я тут раскомандовалась. Видимо, до сих пор был под впечатлением от того, что у нас получилось заставить контур вспыхнуть. Рано радуется… Первый шаг, конечно, важен, но он – еще не весь путь.

Агрирус прибыл к назначенному часу. Оглядел Берта с ног до головы внимательным взглядом пронзительно-синих глаз и удовлетворенно кивнул.

– Выглядишь отлично.

Еще бы. Принятие горячей ванны с успокаивающей пенной настойкой – отличное лекарство для потрепанной нервной системы.

– И… – Велмар прищурился, рассматривая Арманиуса магическим зрением. – Ого. Берт, я вижу контур! Правда, он какой-то странный.

– Он по-прежнему сломан, так что применять магию я не могу при всем желании. Но он хотя бы есть. Правда, – ректор усмехнулся, – как я понял, если прекратить процедуры, он вновь погаснет. Эффект обратим.

– Любой эффект обратим, если прекратить, как ты говоришь, процедуры, – возразил Агрирус. – Просто продолжай идти к цели. Так… Ну-ка, встань ближе ко мне.

Берт кивнул, наблюдая, как друг начинает вычерчивать пространственный лифт.

– А как там ваши разработки кабины для переноса человека?

– Знаешь, а неплохо. По крайней мере, мы добились хоть какой-то стабилизации. Мышей переносить уже можно, кошек – с переменным успехом, но в любом случае все они остаются живы.

– И целы?

– Не всегда, – признался Агрирус. – Но все это исправляется. Рон, мой ученик, – талантливый мальчик. Помнишь его?

– Помню.

Рона Янга, в отличие от Эн Рин, Берт действительно помнил. Сын сапожника с даром в восемьдесят пять октав – огромная редкость. Когда-то давно он сам рекомендовал ему, тогда еще студенту, пойти в охранители, но мальчишка выбрал артефакторику.

Была еще одна причина, по которой Берт помнил Янга, – его задиристость. Все семь лет учебы в университете он постоянно конфликтовал с другими студентами. Конечно, с аристократами. И несколько раз стоял «на ковре» у ректора. Хотя Арманиус предполагал, что «на ковре» у Велмара тот стоял как минимум в десять раз больше.

Высокий юноша с кудрявыми светлыми волосами и серыми глазами, в которых светилось поистине демоническое упрямство. Что-то у них было общее с…

– Кстати, он ведь дружит с твоей Эн Рин.

Ага. Теперь понятно, кто сделал ту иглу, с помощью которой девчонке становится доступна магия.

– Думаю, когда-нибудь дело закончится свадьбой, – усмехнулся Агрирус, заканчивая лифт. – Уж больно он о ней заботится, печется даже. Явно влюблен, но боится что-либо предпринимать. Вдруг от ворот поворот получит?

– У нее принц есть. На кой демон ей сын сапожника?

– Не скажи, Берт, – возразил Велмар. – Его высочество – недостижимый идеал. Я, конечно, с Эн почти не общался, но, исходя из того, что видел и знаю от Рона, она крепко стоит ногами на земле и совсем уж о звездах не мечтает. Арчибальд в качестве любовника хорош, это бесспорно, но выходить за него замуж? Она далеко не дура. А вот Рон – отличная партия. Старый друг, надежный, как скала, талантливый, словно Защитник, и искренне в нее влюбленный. Полагаю, их брак – дело времени.

– Посмотрим, – пробурчал Арманиус, почему-то ощущая дикое раздражение на Велмара.

– Ага. Держись за меня. Активирую.

И, дождавшись, пока Берт зацепится за его локоть, проректор вписал в формулу константу перемещения.