Недостройка

Я удивился конечно, но отвечать ничего не стал, а просто направился в означенном направлении быстрым шагом. С обрыва мне открылась живописная картина – где-то в середине береговой полосы здесь имел место десантный корабль с надписью на борту «СДК-48». Стоял он прямо у берега, а створки его переднего люка были уже приветливо распахнуты. Подошёл поближе, помахал рукой собравшимся на носу товарищам, там, насколько я успел заметить, были все наши ребята, неудачно не улетевшие из Халактырки, плюс АКИН-овцы Лёлик с Максом, плюс киевляне, плюс ещё какие-то незнакомые парни, а между них и три женщины, включая Оксану, такой вот сюрпризец.

На берег тем временем через откинутую аппарель выбрался наш командир Петрович и тепло поздоровался со мной.

– Ну ты как тут, не одичал совсем?

– Близко к тому, – отвечал я, – вот если бы вы ещё на недельку задержались, тогда наверно да, с концами бы оскотинился тут…

– Однако нам сейчас надо вытащить все грузы из трюма, – сказал Петрович.

К нам тем временем присоединились Серёжа, Андрей, Мыльников и ещё двое ребят из нашего института, прилетевших в Питер видимо позднее.

– О, как раз семеро, все влезут в мою комнату в общаге, – заметил я, после приветствий. – А как мы будем ящики вытаскивать, прямо через прибой?

Аппарель десантника не доходила до берега примерно на метр-полтора, а там хоть и мелко было, но водичка тут такая же холодная, как и на всей Камчатке, четыре-пять градусов.

– Да, – присоединился к нашей беседе кавторанг, он тоже только что вылез из трюма, – будете таскать через этот прибой, ничего страшного.

А тут и БРТ от научного корпуса подъехал, там сидел за рулём матросик, а рядом с ним замполит – смотреть, как он спускался по крутому склону, было страшновато.

– Значит так, – распорядился кавторанг, – быстро освобождаем трюм, всё остальное потом. Нам еще в Рыбачий до темноты вернуться надо.

Делать нечего, начали выполнять приказание старшего по званию – к нам присоединились ребята из Киева и неопознанные мною поначалу парни. Это оказались питерцы, из того, настоящего Питера, не из камчатского. Ну наши, допустим, ящики, были умеренно тяжёлыми, вчетвером их запросто можно было тягать, а вот другие экспедиции не знаю, чего туда наложили, там и шестеро с трудом, бывало, их передвигали. Венчал всё это безобразие огроменный ящик с кондиционером, под 300 кило, как гордо сообщили ленинградцы. Но освободили мы трюм примерно за час, мокрые, сука, по пояс, но никто почему-то даже простуду не схватил.

Оксана приветлив поздоровалась со мной, но не более этого. А ещё две девочки могли называться так весьма условно, им было достаточно крепко так за сороковник, но на лицо и на фигуру они были ещё очень и очень ничего так.

Кавторанг с десантника убедился, что ничего мы не оставили в трюме, отдал честь замполиту базы, и корабль сначала захлопнул створки, а потом медленно, но уверенно снялся с мели, развернулся и отчалил от нашего берега. Помахали ему вслед.

– А теперь всю эту хрень надо как-то перевезти к месту использования, – сказал Петрович.

– Так вот же средств передвижения стоит, – отвечал ему замполит, – грузите, но не больше полтонны за раз.

Начали грузить, но в этот момент ещё одно происшествие случилось.

– Эй, смотри-смотри, чего летит! – крикнул один из киевлян, указывая на небо.

Все посмотрели туда и увидели огненный шар, постепенно увеличивающийся в размерах.

– Метеорит что ли? – спросил я, не ожидая никакого ответа.

– Не, это не метеорит, это боеголовка ракета, – ответил замполит, вглядываясь в небо.

– Ккакая боеголовка? – спросил, запинаясь, я.

– Обычная… мегатонны на две, – ответил замполит, а потом добавил, – шутка, у нас тут полигон ракетный недалеко, раз в месяц что-то да падает.

Метеорит тем временем достиг земли где-то за сопками, раздался звук удара и всё вокруг, включая БТР и замполита, подпрыгнуло вверх.

– А если промажут? – продолжил свои расспросы я.

– До сих пор не мазали, – ответил тот, – ну чего встали, БТР работает, соляра сгорает – быстро грузите своё барахло в кузов.

Глава 5

– Весело тут у вас, – сказал мне между делом Петрович.

– У нас, Евгений Петрович, у нас – мы теперь все в одной лодке, и называется она «Бухта Ольховая».

– Расскажешь нам, что тут и как, ты же теперь тутошний старожил.

– Без проблем, – ответил я, оттащив в кузов БТРа очередной свёрток, – ничего не утаю.

Все дела с погрузкой-выгрузкой мы закончили уже ближе к вечеру, небо интенсивно синеть уже начало. Мичман Сёма сказал, что оформлять уже завтра всех будет, а сегодня можете просто так в столовку пройти и закусить, чем бог послал. Девочек, включая Оксану, он забрал с собой и отвёл их в офицерский корпус – дескать, общага только для мужского пола, а женщины здесь отдельно должны проживать, такие правила. Вечером, естественно, устроили небольшую пьянку в нашей комнате в общаге, много народу туда не влезло, позвали только АКИНовцев, включая Оксану. Я в качестве старожила и аксакала был в центре всеобщего внимания, чего не очень люблю, но приходилось терпеть.