Недоступная и желанная

– Предки? – Отец открыл буфет, пожал плечами, осмотрев его скудное содержимое, и захлопнул дверцу. – Прекрасный способ настроить тебя на такие глупости. И каким же образом мать рассказала тебе об этом.

– Она написала в книжечке, кажется, это был ее дневник, – твердо ответствовала Лидия, – что она леди из старинной знатной семьи. Что маркиз Дейн является одним из ее кузенов. А еще, – продолжила Лидия, – что убежала с тобой в Шотландию и ее семья была страшно разгневана из-за этого, так сильно, что оборвала все связи и посчитала ее отломанной веткой семейного дерева. Я только хочу знать, правда ли все это. Мама была… странной и мечтательной.

– Да уж, именно такой она и была, – рявкнул отец, и глаза его вспыхнули злым огнем. Все вместе выглядело хуже, чем обычная насмешка и даже чем выражение нелюбви к матери, которую он порой не считал нужным скрывать.

Лидия поняла, что зря рассказала о дневнике. Но было поздно. Оставалось, как и много раз до этого, собраться и не показывать своих чувств. Отец приказал:

– Принеси-ка мне эту книжечку, Лидия.

Лидия принесла, и произошло именно то, чего она опасалась. Лидия никогда больше не видела дневника матери. И это был не единственный принадлежащий ей предмет, который исчез подобным образом. Ее вещи продолжали исчезать и в последующие месяцы. Лидия не задумывалась о том, куда он их девал. Лично она ни за что бы не заложила этот журнал. Она не решилась бы даже что-то в нем подредактировать, не говоря уж о том, чтобы продать. Но для отца это был естественный и единственный способ разжиться деньгами. Деньги эти он, как правило, проигрывал. Иногда, конечно, случались и выигрыши. Но Лидии и Саре практически ничего не перепадало.

Многочисленным кредиторам Джона Гренвилла тоже.

Несмотря на постоянную смену имен и адресов, кредиторы поймали его два года спустя. За уклонение от уплаты долгов Джон Гренвилл был арестован и препровожден в Сазерк, в тюрьму Маршалси. В ней он со своими дочерьми провел год, после чего был признан несостоятельным должником и освобожден из-под стражи. Для Сары свобода пришла слишком поздно. К моменту освобождения она уже болела чахоткой и вскоре умерла.

Вывод, который из всего этого сделал Джон Гренвилл, заключался в том, что для его здоровья не благоприятен климат Англии. Оставив тринадцатилетнюю Лидию дядюшке Сти и тетушке Эфи с обещанием забрать девочку через несколько месяцев, он сел на корабль, отправляющийся в Америку.