Недотрога

Тут пришлось пригнуться влево, благо, реакция у меня хорошая. Мужчина кратко мрррыкнул от удовольствия, и тут же испуганно захлопал ресницами.

— Та-ак, — протянула я, проверяя, чист ли стол, и возвращаясь на место. — Сдерживаться не умеем. Зафиксируйте это в протоколе, коллега.

Но обе коллеги уже почти постанывали, изнывая от жажды. Да поняла я, поняла: он вам понравился. Согласна, он ничего так, особенно по сравнению с другими кандидатами. По условиям набора, попасть в гарем мог каждый желающий. Не ограничивался ни рост, ни возраст, ни раса. Среди условий были только мужской пол и отсутствие болезней. Неудивительно, что на сцене сейчас громоздилось шоу голых уродцев. Этот хэрширонец среди них был едва ли не самый адекватный, пусть и оконфузился под конец. Опять же, очень отзывчивый на ласку, явно чувствительный. Надо его взять, он понравится Маришке. То есть, Ее Величеству Мариэлле Де Туатэв.

— Следующий, — крикнула я, махнув рукой хэрширонцу, чтобы присоединился к остальным.

— Это был последний, — радостно объявил тоже уставший распорядитель и захлопнул дверь, оставляя меня наедине с ватагой самцов.

— Замечательно, — едва сдерживая радость по поводу начала конца мероприятия, выдохнула я. — Сейчас мои коллеги зачитают свои решения. Те, чьи имена будут названы, должны немедленно покинуть помещение.

Суккубы всегда выбирали первыми. У них были какие-то свои взгляды на мужчин, сугубо гастрономические, и я в этом ничего не понимала. Моя же задача была — применить к оставшимся свои эстетические требования. Собственно, для этого меня изначально и назначили на должность. В отличие от суккубов, чей разум частенько затмевало желание, мне с легкостью удавалось раскритиковать внешность претендента в пух и прах. Мне вообще было очень сложно понравиться. А на вторую неделю набора — практически невозможно. Тем более, что каждый из этих самцов на полном серьезе пытался впечатлить меня своим достоинством. И это при том, что данную часть тела я всегда считала отталкивающей — не важно, у женщины или у мужчины. Красивым может быть лицо, спина, ягодицы, нос и даже пятка, но только не то, что у людей между ног — так я считала, считаю и буду считать.

В первый день набора я краснела и никак не могла заставить себя посмотреть на исследуемые «объекты». Но королевская служба заставила. На второй день я делала это уже машинально. На третий я вообще перестала отдавать себе отчет в том, что делаю. Но на вторую неделю усталость и низкое качество «продукта» начали выводить меня из себя. Я не могла спать, перестала есть, потому что мне всюду мерещились Они. Знаете, это весьма противно, когда набрав полную ложку манной каши, подносишь ее ко рту, а тут перед твоими глазами во всей красе всплывает воспоминание о каком-нибудь кривом пятнистом достоинстве, торчащем из волосатого холмика. Или когда, отмывшись от мерзости дня, ложишься в чистую прохладную кроватку, а твое больное воображение вдруг решает примерить, каково было бы ощутить каждый из виденных сегодня «объектов» в себе. И хорошо бы, если б все они были как у этого хэрширонца — чистенькие и ухоженные. Так нет ведь, большая часть уродливая, пупырчатая, со складками отвисшей кожи, под которой и не видать совсем, есть ли там «бубенчики». Кривые-косые, в пятнах плохо залеченных болячек, со следами нетрадиционной любви и — о ужас! — немытые. Один старичок мне честно заявил, что не мыл свой орган со времен юношеской любви: это он так хранил о ней светлую память.

В общем, я была несказанно рада окончанию этого кошмара, и даже готова была без тошноты приступить к повторному осмотру — уже эстетическому — лишь бы только все поскорее закончилось. Вернусь в свою комнатку, почитаю двадцатитомник о жизни грифонов. Скука смертная, зато никаких… (простите, чуть не применила нецензурное выражение).

К тому моменту, когда суккубы вытурили из зала чуть больше сотни претендентов, я уже мысленно дочитывала первую страницу. Коллеги весьма грубо вывели меня из этого ангельского состояния, втолкнув в самое сердце ада. В смысле — в толпу мужчин.

— Э, спокойнее, ребята, — вовремя остановила я их, так как некоторые уже решили, что их сейчас попросят продемонстрировать заявленные в резюме умения. — Разойдитесь чуть пошире, я провожу эстетический осмотр.

Мужчины разошлись вокруг меня дружным хороводиком. Еще бы за ручки взялись, ага.

Претенденты остались очень разные. Никак не могу понять, по какому принципу суккубы их отбирают. Правда, достоинства у большинства из них были огромные. Но были и исключения. Например, вон тот скромный мужчина, пытающийся скрыть свой небольшой сконфуженный орган от окружающих.

— Всем повернуться спиной ко мне. Кого похлопаю по спине, тот уходит. Правда, если хотите, можете остаться на вечернюю оргию принцессы Теврел. По коридору налево.