Недотрога для плейбоя

Да что ж такое. Если минуту назад я была уверена в том, что нет ничего хуже, чем стоять мокрой и грязной на улице, то сейчас я поняла: есть. Стоять мокрой и грязной, когда на тебя смотрит Царев. Это унизительнее в разы, пусть даже он и сам виноват в том, что облил меня.

– Просто аккуратнее надо ездить, – прошипела я, ужасно злая и от самой ситуации, и от своего жалкого вида. – А ты так гоняешь, как будто уже умирал и тебе понравилось!

Кирилл неожиданно рассмеялся:

– Ого, ты даже язвить умеешь. Забавный ты персонаж, Мышонок. Давай залезай в машину, я постараюсь компенсировать все причиненные неудобства.

– У меня пара через пять минут, – растерянно проговорила я, не двигаясь с места. Его предложение настолько застало меня врасплох, что даже злость куда-то исчезла.

– Ну на эту пару ты в любом случае не попадаешь, – рассудительно заметил Царев, – а с моей помощью есть шанс успеть на остальные. Так что, едем?

Я прикинула все варианты и поняла, что это и правда самый лучший из возможных. Пусть хотя бы до дома подвезет, это уже прилично сэкономит мне время.

– Поехали, – буркнула я и с опаской подошла к этой странной машине хищной черно-оранжевой расцветки. На жука похожа, честное слово. Большого злого жука.

Кирилл галантно открыл мне дверь и помог забраться внутрь. А потом обошел машину и сел на место водителя.

Никогда не видела таких красивых автомобилей. Тут даже пахло как-то по-особенному: свежо и вкусно.

– Я тебе тут все испачкаю, – предупредила его. Я, конечно, понимала, что это он виноват в моем виде, но все равно было неловко. Как будто в грязных ботинках в музей зашла.

– Пофиг, – отозвался Кирилл, заводя машину. – Если что, потом на мойку загоню тачку. Так, Мышонок, я предлагаю поехать сейчас в «Глобус»: купим тебе там другую одежду взамен испорченной, а эту можем выкинуть или в экспресс-химчистку отдать. Как тебе план? Норм?

Я хлопала глазами, не находя подходящих слов.

Поехать в «Глобус»? В этот пафосный торговый центр с брендовыми магазинами и модными кафешками, в которых чашка кофе пятьсот рублей стоит? Он рехнулся что ли, этот Царев? С чего он вообще решил, что обязан покупать мне новую одежду?

– Нет, – наконец выговорила я, и Кирилл удивленно на меня посмотрел. – Просто отвези меня домой, я там переоденусь. А постирать свои вещи я и сама в состоянии, без химчистки.

– Как хочешь, – пожал он плечами, но в его голосе улавливалось раздражение, – адрес говори.

Когда я сказала, куда ехать, Кирилл присвистнул.

– Ого! А ты далеко живешь от универа! Рано вставать приходится?

– Очень рано, у меня еще остановка не возле дома, – я обхватила себя руками, пытаясь согреться, но толку было мало. Мокрые тряпки не грели, делая только хуже.

– Куртку снимай, – вдруг сказал Царев тоном, не терпящим возражений. – Я сейчас печку включу посильнее, согреешься. По-хорошему, джинсы бы тоже снять, но…

– Хватит куртки! – торопливо перебила я, и он нагло рассмеялся:

– Еще бы!

Я с трудом стянула с себя наполовину промокшую куртку и кинула ее назад – на пол. Тонкая рубашка под ней тоже была влажной и неприятно прилипала к телу. Особо я не согрелась от этого, в общем.

Но тут Царев повернул голову и так на меня уставился, что у меня разом потеплело во всех местах. И в нужных, и в ненужных. Следуя за направлением его взгляда, я посмотрела вниз и покраснела: реакция на холод у моей груди была совершенно однозначная, а тонкая влажная ткань рубашки это не только не скрывала, но даже подчеркивала. Я моментально скрестила руки, а Кирилл начал стягивать с себя кожаную куртку.

– Держи.

– Не надо.

– Блин, Мышонок, ты всегда такая упрямая! Надень, а? Тебе будет так теплее ехать, а мне, – тут он хмыкнул, – спокойнее. Ты же в курсе, что водителя нельзя отвлекать во время движения?

Вот как он это делает?! Как он умудряется буквально одной фразой вогнать меня в краску?

Я не стала больше ничего говорить, молча приняла от него куртку и надела. От нее приятно пахло хорошей кожей, дорогим одеколоном с древесными нотками и терпким, щекочущим, очень знакомым запахом.

Именно этот запах буквально впитался в меня и в мою одежду после того, как мы спали в обнимку. И я, как дурочка, лежала потом дома в кровати и плакала, ругая Кирилла всеми известными мне словами, а футболку, тем не менее, стирать не стала…И еще несколько дней украдкой вдыхала этот запах, чувствуя себя непонятно кем.

Смущенная этими позорными воспоминаниями, я покосилась на Царева. Сняв куртку, он остался в одной белой футболке, и теперь его обнаженные руки невольно притягивали взгляд. Когда он небрежно поворачивал руль, мышцы под кожей перекатывались так красиво, что на это, как на воду или огонь, можно было смотреть бесконечно.

Смотреть, конечно, можно, но главное – не забывать, сколько девочек, кроме меня, уже трогали эти красивые плечи (и не только плечи!), и не поддаваться этому животному обаянию, которое мешает мне нормально думать.

– Что молчишь, Мышонок? – Кирилла будто вовсе не напрягал процесс вождения, он рулил легко и расслабленно, успевая и за дорогой следить, и мне улыбаться. – Поговори со мной, а то скучно!