Недоверчивое сердце

Белл заметила, каким горячим взглядом Кейси окинул ее обнаженное тело, и потянулась за простыней. Накрывшись ею до самого подбородка, она посмотрела прямо в его светло-карие глаза. Помолчав, сказала:

— У меня нет оснований доверять кому-либо из мужчин, и ты не изменил в этом смысле мое мнение. Том был исключением.

Кейси тяжело было слушать речи Белл о Томе, об этом образце добродетели. Он понимал, что никогда не сравнится в ее глазах с покойным мужем, как бы ни старался.

— Отзывалась ли ты на ласки Тома, как отзываешься на мои? Доводил ли он тебя до того, что ты кричала, что извивалась под ним, как подо мной? Закипала ли у тебя вся кровь от страсти? — вопрошал Кейси, а Белл не сводила с него изумленных глаз. — Я знаю, какие эмоции вызывают в тебе мои ласки. Я чувствую твое возбуждение, вкус твоей страсти. Она переполняет тебя, будто сладчайший мед.

Белл казалось, что его теплые слова обволакивают ее и проникают в глубину души, но ей не хотелось признавать, что Кейси вызывает у нее ощущения, каких она не испытывала от близости с Томом.

— С Томом у меня было то же самое, — с горячностью заявила она.

Белл знала, что говорит неправду. Их с Томом интимные игры были приятными, сдержанными и отнюдь не ошеломительно страстными. И она даже злилась на то, что Кейси пробуждает в ней более сильные чувства. Ей казалось, что она предает память мужа. Том женился на ней вопреки воле отца и поплатился за это жизнью. Во имя любви. Ей не пристало испытывать страсть, которую вызывал в ней Кейси.

— Лгунья. — Кейси ласкал ее грудь, чувствовал, как сильно бьется сердце Белл от его прикосновений, и откровенно посмеивался. — Отрицай, если тебе так хочется. Но ты чувствуешь ко мне то же, что и я к тебе.

Он забрал в одну руку шелковистые пряди ее волос, а другой притянул Белл к себе. Та поняла, что он снова готов овладеть ею, и поразилась, как быстро он этого захотел. С Томом у них ничего подобного не случалось.

— Что ты собираешься делать?

— Собираюсь заняться любовью со своей женой. Потом мы чего-нибудь поедим и ляжем спать.

— Ты не можешь! Это слишком скоро. Том никогда…

— Проклятие, Белл, я больше не желаю слушать, что делал и чего не делал Том. Он умер. Я просто устал от твоих рассказов о бывшем муже. Я мужчина, и когда занимаюсь с тобой любовью, я не хочу, чтобы меня сравнивали с другим.

Белл вдруг поняла, каково было Кейси терпеть постоянные сравнения с Томом. Но она ничего не могла с собой поделать. Том был единственным мужчиной, которому она доверяла. Он подарил ей Томми.

— Я не имела в виду… — залепетала она, но договорить ей не пришлось, потому что Кейси закрыл ей рот долгим поцелуем.

Белл пробудилась внезапно. Протянула руку и обнаружила, что место рядом с ней на постели пустует. В комнате было темно, только тонкий луч лунного света пробивался в окно. Белл сразу увидела Кейси: он стоял у камина и помешивал кочергой затухающие угли. Он был прекрасен в своей великолепной наготе, и Белл залюбовалась мощными, красивыми мышцами его спины и ног, крепкими, округлыми ягодицами. Белл пошевелилась.

Кейси, должно быть, уловил ее движение и обернулся с улыбкой:

— Ты проснулась. Я рад. Тебе определенно не мешало бы что-нибудь съесть.

Он подошел к беспорядочной куче одежды, достал из нее и натянул на себя брюки.

— Горничная приносила поднос, но я велел ей отнести его обратно в кухню. Не хотел тебя беспокоить. Пойду схожу за ним.

Белл села, прикрывшись простыней.

— Я не слишком голодна.

— Чепуха. Ты такая худая.

— Это потому, что почти неделю меня рвало.

На лбу у Кейси появилась озабоченная морщинка.

— Завтра первым делом приглашу врача.

Белл запротестовала было, но он прервал ее:

— Даже не говори мне об этом. Подожди немного, я мигом вернусь.

Пока он отсутствовал, Белл думала о Гарри Хопкинсе и о том, как все неожиданно обернулось. Она по-прежнему не могла себе представить, чтобы этот мягкий и деликатный человек мог кого-то убить. Ей вдруг пришло в голову другое имя, и она, сдвинув брови, задумалась, но тут пришел Кейси и прервал ее размышления. Кейси поставил поднос с едой на колени Белл, зажег лампу и придвинул к постели стул, чтобы поесть вместе с ней.

Несмотря на уговоры Кейси, Белл почти ничего не съела. Она чувствовала себя невероятно слабой. Ее беспокоило признание Гарри Хопкинса, одновременно она дивилась тому, что так сильно откликается на близость с Кейси. Их брак стал ненужным: Томми теперь под ее опекой, и она вырастит сына без помощи Уокера.

Отпив немного чаю, Белл поставила чашку и молча уставилась в пространство. И спустя несколько минут сказала наконец то, о чем думала с того самого дня, когда Гарри Хопкинс признался в убийстве Макалистера:

— Он невиновен, Кейси. Гарри Хопкинс не делал этого.

Глава 14

Кейси бросил вилку и уставился на Белл.

— О чем, черт побери, ты толкуешь? Ты же слышала Хопкинса. Он признался перед множеством свидетелей. Разумеется, он виновен.