Недури (СИ)

В голове сразу возник голос Николая Дроздова: «Это дети обыкновенные. В пятилетнем возрасте они перебираются в среду более подходящую, чем прежняя. На данной локации для них настоящее раздолье, ведь тут есть целый ряд комнат, куда они могли бы заглянуть. Например: уборная, ванная, гостиная. И непременно, венцом новой среды обитая детёнышей становится детская…»

ДЕТСКАЯ!

Сунуться обратно к Мане будет самой фатальной ошибкой за всю мою жизнь и смерть. Что делать? У мадам спросить дорогу? Ну да, её тут инфаркт хватит и от противного запаха мне уже не избавиться, как минимум, во век.

Я начала осматриваться.

Плакаты — плакаты — плакаты. О! Указатели!

Телепортировавшись сразу к зелёным табличкам, я начал их бегло изучать. (Да — да, читатель. Я, между прочим, уже во всю перемещаюсь. А ты как думал?)

«Туалет женский. Налево. Так… Туалет мужской — на второй этаж. Норма — а — ально. Вот где истинный сексизм, в реалиях российской провинции. Чайная комната — второй этаж, 1013. Интересно, что они там делают… Игровая — 9015 номер. О, как. Родителям бы здесь понравилось, всё для комфортного времяпрепровождения. Отправили ребёнка в игровую и вперёд чаи гонять. Ну или чем там предки ещё занимаются… Спят?»

Я повернулся к коридору. Сзади послышался знакомый отвратный аромат. Периферийным зрением я уловил, что тётка задом настойчиво пританцовывает в мою сторону. На радио активно наигрывала песня «Новый — новый — новый — новый го — о — од…»

Фига се, во даёт. Праздник через 2 месяца, а она уже новогоднее настроение распыляет.

Опомнившись, я отскочил в сторону. Меня опять передёрнуло. Да что ж такое!

Прогнав все мысли, отправился вперёд по коридору. Так, 9010, 9011, 9012, 9013, Господи упаси, 9014, 9015, вот. Обнаружив нужный номер, я «сбросил» напряжение, разминая плечи. Какое — то ощущение от перспективы встречи с призрачными детёнышами было… Так себе.

Шагнув вперёд, я попал в абсолютно тёмную комнату. Ни зги не видать. Кошмар.

Напомнив себе, что врезаться, априори, в ничего не могу, шаг сменился на более уверенный.

— Дети — и — ишки — и — и? — позвал я — Меня Эдик зовут, я ваш новый усатый нянь. — не осуждайте, ничего умнее я не придумал — Я пришёл с вами побегать и попрыгать… — ага, или убежать от вас к чертям — Пойдёмте скорее! — На лице возникла натянутая улыбка — осталось руки развести в разные стороны и во — аля, Мери на минималках. Год вожатым в пионерском лагере не прошёл даром. Чувство стыда за такое зрелище я не испытывал. Хотя, стоило бы…

Позади послышался топот маленьких ножек. Я вздрогнул.

— Дети — и — ишки, — снова протянул я — Обнимашки приветствуются? — стоило мне раскинуть руки для объятий, как в пах прилетел мощный удар хлипкой ножки. Из лёгких вышел, не заходивший туда, воздух. Я заскулил и согнулся.

— Ты кто? — мальчишечий голос пронёсся по комнате — Откуда про нас знаешь? — я не видел собеседника, но по направлению удара, смог предположить, что стоит он передо мной.

— Эдуард, говорю же. — ёрзая в полусогнутом положении, пропищал я. Стоило переехать к девушке, стал регулярно отхватывать по яйцам. Говорил отец, будь аккуратнее, все бабы — ведьмы.

«А мама?»— спрашивал десятилетний я.

«А мамка твоя — моя любимая ведьма. Её чары на меня не действуют.» — отвечал батёк.

Боль не отступала, я вскинул глаза к потолку. Что ж такое — то…

— Откуда узнал про нас, щегол? — мальчишка, видно, подошёл ближе и приподнял меня за подбородок. Я знатно прифигел, но противится не стал — Откуда взялся?

Мне сжали щёки, поэтому дальнейший диалог выглядел комичнее некуда:

— У меня тут встреча. — я решил слукавить. Пацан, очевидно, знает больше, чем я. Незачем раскрывать карты.

— С кем? — щёки сжали сильнее.

— С Сашкой! — я выпалил популярное русское имя. В случаях 8 из 10 срабатывает. У каждого первого русского есть знакомой Сашка. У каждого второго есть родственник Сашка. То ли дело, Артемий…

— С каким Сашкой? — чёрт, не прокатило. Что делать?

— С средним. — если врёшь, ври до конца. Чего уж. Их пятеро, средний же должен быть, да?

Лицо моё рывком отбросили в сторону. Боль уже отходила, поэтому я выпрямился.

— Санька, подь суды! — в комнате послышалась ещё одна пара ног. Кто — то снова зарядил промеж моих настрадавшихся ляшек, но уже сзади. Я припал на колени, заорав.

— ДА ЕДРИТЬ — КОЛОТИТЬ!

Маленькая ручка толкнула меня в затылок и оставила хватку на шее сзади, сжимая место сонной артерии.

— Какой Эдуард, сволочь? Я никаких Эдуардов не знаю! — на слух, голос принадлежал пацану лет восьми. Хотя, судя по хватке, это был какой — то гном — качок. Я почти заплакал. Машка не предупреждала, что в этом месте пострадает моё мужское достоинство. Даже не так… Машка не предупредила, что здесь я потеряю своё мужское достоинство.

— Ладно — ладно! Я от Машки! Она вас найти всех приказала! — выпалил я.

Хватка стала менее сильной.

— От Манюньки? — голос, что я слышал первым в миг изменился до неузнаваемости. Угрожающая интонация моментально стало детской и наивной. Мой прищур от боли превратился в округлённые зенки от удивления— А она тут? Она — то пришла?