Недури (СИ)

— Да, думаю, стоит. — возвращая взгляд к мужу, согласилась она — Сынок, мы скоро! — Голос дрогнул. Матушка моя вышла, не посмотрев на моё безропотное тело. Как только её ноги коснулись коридора, я услышал всхлипы. Они начали отдаляться по мере того, как удалялись мои родители.

Маринка ушла час назад к репетитору, в этом году она сдаёт ОГЭ.

Я снова остался один. Самое время порассуждать над сущностью бытия.

–

Время 17:40

За окном уже стемнело, но розовый закат, что красиво отливал на моих бинтах, компенсировал столь быстрый свой уход.

Родители до сих пор не вернулись, а я от чего — то, впал в какой — то лабиринт из мыслей. Меня всё ещё волновала та Седоволосая, что прыгнула на атрофированного человека. В здравом уме такое никто не провернёт, хотя, справедливости ради, и из окна выпав, никто не пропадёт, будто его не было.

Я не параноик, не верю во всякую потустороннюю чушь, но это не давало мне покоя. Кто она? Что она? В опасности ли мои родные и близкие из — за этой сумасшедшей? Может, это вообще розыгрыш от этих придурков, как в том парке?

Парке… Каком парке? Приснилось что ли? Бред.

— Я тут! — Маринка вбежала в палату, словно кузнечик. Она пропрыгала ко мне и, чмокнув мою щёку, представила поближе стул — Я тебе сейчас тако — о — ое расскажу! — присаживаясь, оповестила она — Ну, слушай!

И я действительно слушал. И что для меня по сей день удивительно, слышал. Мне нравилось то, что она говорит. Раньше это казалось полной бессмыслицей, но сейчас просто песня Леля какая — то. Я в таком восторге от россказней про её сплетниц, что это меня пугает. Когда всё закончится, не подамся ли я в подружки своих парней?

— А потом она мне и говорит!..

И говорит, и говорит. Маринка вообще любитель поболтать, чему я теперь несказанно рад. За последние дни я успел узнать, читатель, записывай:

Что такое краш. Оказывается, это не современная группа последователей «КиШ» (Да простит Горшок меня за эту интерпретацию)

Что делать, если тебе игнорят. Представляешь, читатель, оказывается, нужно забить!

Как быть, если тебя абьюзят. Ты знаешь, что такое абьюз? Вот и я не знал. Ты почитай, читатель, интересная штука, оказывается.

Как часто газлайтят детей в школе. Я в шоке с разнообразия слов, которые у моей сестры имеются. Что, твою за ногу, это такое? Что за фрукт, с чем его есть?

— Вот, если ты пошутил у себя в голове про фрукт, — вставила Маринка — то секи. Ты меня газлайтишь.

Я удивлённо распахнул глаза. Насколько же хорошо она меня знает? Сколько я вообще пропустил? Она ведь только недавно писклёй мелкой бегала. Да что же это!

Время 19:10

Родители принесли торт. Конечно, не то, чтобы я его мог попробовать, но они сказали, что это мне. Прикольно маленький десерт с изображением ромашки посередине.

Мама аккуратно его распаковала и нарезала. Протянув каждому по куску, семья приступила к трапезе:

— Не боись, Эдик! Я тебе потом ещё куплю! — обещала Маринка — Я на работу иду устраиваться! — весело объявила она.

«В пятнадцатилетнем возрасте?»

— В пятнадцатилетнем возрасте? — озвучил мои мысли отец — Ну, что же. — он сунул ложку в рот — Похвально, шпулька.

«А как же экзамены?»

— А с экзаменами не тяжко будет? — теперь мама переняла на себя инициативу телепата — Как собираешься заканчивать школу?

Маринка моментально погрустнела. Плечи её ссутулились, а лицо более не блистало тем энтузиазмом, что был в самом начале.

— Нет, я же не против. — начала маман — Я говорю просто, что может быть тяжело.

— Всегда тяжело. Всем тяжело.

Опаньки, начинает огрызаться. Это плохо.

Знаете, как работает включение режима «Ненавижу своих родителей»? Через их фразы: «Я хочу, как лучше».

— Ну, дочка, мама права. Мы же, как лучше хотим.

В яблочко, бать.

Маринка резко подскочила и психанув, выбросила кусок только — только отрезанного торта прямо в урну. Мать закатила глаза:

— Что за выходки?! — женщина подскочила следом.

— Да я вам же, блин, помочь хочу! Да вы же сами не верите, что Эд после такой аварии, блин, встанет! Пелёнки — распашонки, кресло инвалидное, а сиделки?! Я вот зашла посмотреть, сколько стоит в день сиделка! Да вам не в жизнь не потянуть без моей помощи!

Я округлил глаза.

Не от того, что был удивлён сказанному. Конечно же, нет. Осуждать за страх потерять близкого или потеряться в близком, это не причина для осуждений. Я был удивлён той спеси, что вырвалась из младшей сестры. Девочка быстро краснела, оголяя правду и искренность своих слов.

Родители, глядя на дочь, молчали. Даже мама, имеющая способность моментально ориентироваться в подобных ситуациях, была растеряна. Я часто устраивал истерики из — за бесполезных причин. И сейчас жалею. Но разница в том, что Маринка, будучи примерной дочерью, сейчас кричала на родителей по причине моего состояния. Это не одно и то же, в сравнении с отстаиванием своих долбаных прав, погулять с друзьями и обязательно до двенадцати ночи. Это куда больнее.

Мать попыталась приблизиться к дочери: