Неджентльмен

И все в нем, начиная с этого бедра и заканчивая волосатой и такой же коричневой грудью, дышало природной силой и неуемной энергией. Даже от источаемого им теплого мужского запаха, от его непринужденной манеры держаться Дейзи становилось не по себе. Она вдруг представила себе греющихся на солнышке тигров.

Она снова покосилась на его мускулистое бедро, и у нее екнуло сердце. В нем, должно быть, килограммов восемьдесят. А в ней? От силы пятьдесят.

По спине у нее пробежал холодок. Это вдалбливали в нее с раннего детства, лет с пяти-шести. Незнакомые мужчины. Машины. «Дорогуша, на вид он может показаться невинным как ягненок, но внешность обманчива…»

Он может оказаться кем угодно. Что, если?..

Не будь идиоткой!

Дейзи с такой силой стиснула руль, что у нее побелели костяшки пальцев.

Словно почувствовав ее волнение, он повернулся вполоборота и произнес:

— Возможно, это не мое собачье дело, но я почему-то даже рад, что ты не берешь попутчиков.

Что-то в его голосе заставило ее вздрогнуть.

— Уверяю, больше подобного не повторится.

— Это уж точно. Готов побиться об заклад.

Если раньше по спине ее пробежал холодок, то теперь ей показалось, что сердце ее превратилось в кусок льда. Почему это он готов побиться об заклад? И что он там нес насчет того, что ее волосами можно задушиться?

Не пори чушь!

А кто порет чушь? Именно так и поступают все маньяки — нагоняют на вас страху, но не сразу, а постепенно, маленькими дозами. От этого они еще больше балдеют.

Держи себя в руках.

Увидев, что крайняя полоса свободна, Дейзи резко вывернула руль, съехала на обочину и затормозила.

— Убирайся, — приказала она, не отнимая рук от руля. — Убирайся сию же минуту, иначе, клянусь мамой…

И тут она решилась. Сняла руку с руля и нажала на клаксон.

— Какого черта?..

— Убирайся вон! — истошно закричала Дейзи.

— Прекрати сигналить!

Не успела она опомниться, как он выставил вперед ладони, словно обороняясь от привидения.

— Только не надо кричать. О'кей? Я исчезаю. — Его голос звучал примирительно-успокаивающе; таким голосом увещевают человека, у которого не все дома. — Сейчас я выйду, открою заднюю дверь и заберу свою сумку. И потом ты можешь спокойно ехать. О'кей?

Выйдя из машины и забрав сумку, он с размаху шмякнул ею по кузову.

— Проваливай, — напутствовал он ее. — Советую заехать к психиатру. Тебе не помешает. — С этими словами он зашагал прочь, в обратную сторону.

Дейзи словно окаменела. Страх, сковавший все ее члены, постепенно растаял, и вместо него возникло омерзительное, тошнотворное чувство — как будто она вляпалась в дерьмо.

Бросив взгляд в зеркало, она увидела, что он остановился метрах в пятидесяти от нее с намерением поймать другую попутку. В этот самый момент на капот упала первая капля дождя.

Что я наделала? — с ужасом подумала она.

Кляня себя последними словами, Дейзи подала машину назад.

Он не обращал на нее внимания.

Она открыла окно.

— Послушай, извини. Я просто испугалась.

— Вот этого не надо…

Голос его был исполнен такого сарказма, что на глаза у Дейзи навернулись слезы.

Между тем дождь усиливался. Тяжелые капли барабанили в лобовое стекло, предвещая настоящий ливень.

Ее незадачливый попутчик по-прежнему голосовал оттопыренным большим пальцем, словно Дейзи и не было рядом.

— Честное слово, мне жаль, что так вышло, пробормотала она, высунув голову в окно. Садись же. Сейчас хлынет как из ведра. Все равно здесь тебе ни за что не поймать попутку. Забирайся в машину.

— Благодарю покорно, лучше утонуть.

Дейзи вдруг подумала о том, как вымокла бы сама, не отверни он эту проклятую гайку, как ей пришлось бы под дождем тащиться к телефону, а потом стучать зубами в машине в ожидании автомеханика.

— Прошу тебя, садись, — взмолилась она. — Я не хотела закатывать истерику. Просто эта твоя фраза о том, что моими волосами можно задушиться… — Голос ее дрогнул, и она смолкла.

Он наконец удостоил ее взгляда, и Дейзи увидела, что складки в уголках его рта разгладились. Неторопливо подойдя к машине, он открыл заднюю дверцу и бросил на сиденье сумку.

Дождь уже поливал вовсю, и, когда молодой человек снова уселся рядом с ней, с волос его стекала вода.

— Большей глупости я не мог придумать, — удрученно пробормотал он и, повернувшись к ней, добавил: — Прости, я не подумал.

— Я тоже, — прошептала Дейзи.

В уголках его губ промелькнула улыбка.

— Мир? — предложил он, протягивая ей руку. — Кстати, на тот случай, если ты по-прежнему считаешь меня мешком с удобрениями… — Он снял очки. — Как видишь, они вовсе даже не карие.

Сердце у Дейзи затрепетало.

Это было как в «Волшебнике из страны Оз», когда после черно-белых кадров экран внезапно взрывается красками. Глаза его при всем желании нельзя было назвать карими. Зеленые, в обрамлении роскошных, густых и темных, ресниц, они не могли принадлежать злодею. И было в его глазах еще нечто, чего нельзя потрогать руками, — неистовство, нежность и лукавство…

И этот человек два часа будет сидеть рядом с ней. В ее старом ржавом Драндулете.