Неестественная смерть

– Да. Может, у нее случился удар или ей вкололи наркотик.

– И тогда они вытащили ее из квартиры и избавились от тела. Вполне возможно. Вскрытие что-нибудь прояснит в этом смысле. Да, Бантер, в чем дело?

– Телефон, милорд. Спрашивают мистера Паркера.

– Прости, – сказал Паркер, – я попросил служащих цветочного магазина сообщить мне, когда появится миссис Форрест. Если это она, поедешь со мной?

– Еще бы!

Поговорив по телефону, Паркер вернулся с победным видом, которого ему не удалось скрыть.

– Она только что поднялась в свою квартиру. Поехали. Только не на твоем «демоне смерти» – возьмем такси. Поторапливайся, я не хочу ее упустить.

Дверь в квартиру на Саут-Одли-стрит открыла сама миссис Форрест. Уимзи моментально узнал ее по описанию. Взглянув на удостоверение Паркера, она беспрекословно пропустила их внутрь и проводила в розово-фиолетовую гостиную, явно оформленную специалистами с Риджент-стрит.

– Прошу садиться. Вы курите? А ваш друг?

– Мой коллега, мистер Темплтон, – поспешно поправил ее Паркер.

Наметанным, весьма жестким взглядом миссис Форрест сразу оценила разницу между пиджачным костюмом Паркера ценой в семь гиней, «сшитым по последней моде в наших собственных мастерских и сидящим как влитой», – и скроенным на Сивилл-роу костюмом его «коллеги», однако ничем не выдала своей настороженности, разве что тон ее сделался еще более нарочито любезным. Паркер перехватил ее взгляд. «Профессиональная оценка, – отметил он про себя. – Она решила, что Уимзи – разъяренный брат, муж или кто-то еще. Не важно. Пусть погадает и понервничает – нам это только на руку».

– Мадам, – начал он со строгой официальностью, – мы расследуем некие события, имевшие место двадцать шестого числа прошлого месяца. Вы в это время, кажется, были в городе?

Миссис Форрест слегка наморщила лоб, делая вид, что вспоминает. Уимзи взял на заметку, что она не такая молодая, какой хочет казаться благодаря пышному светло-зеленому платью. Ей, безусловно, было уже под тридцать, и ее взгляд выдавал зрелую и многоопытную женщину.

– Да, думаю, была, – ответила она. – Точно была. Я тогда провела в городе несколько дней. Чем могу быть полезна?

– Речь идет о некой банкноте, путь которой мы проследили, и он привел к вам, – ответил Паркер. – Это пятифунтовая банкнота за номером икс уай пятьдесят восемь девятьсот двадцать девять. Она была выдана вам «Банком Ллойда» при обналичивании чека девятнадцатого числа.

– Очень может быть. Конечно, я не помню нóмера, но примерно в то время действительно обналичивала чек. Могу уточнить по чековой книжке.

– В этом нет необходимости. Но нам бы очень помогло, если бы вы вспомнили, с кем расплатились этой банкнотой.

– А, понимаю. Но это довольно трудно. Приблизительно тогда я расплачивалась со своей портнихой… хотя нет, ей я дала чек. Наличными я заплатила за гараж, это я хорошо помню, и это было как раз пять фунтов. Потом я обедала в «Верри» с приятельницей – помню, на это ушла еще одна пятерка, но была еще и третья. Мне выдали двадцать пять фунтов – тремя пятерками и одной десятифунтовой купюрой. Куда же ушла третья пятерка? А, ну конечно, как я могла забыть! Я поставила ее на лошадь.

– Вы делали ставку через букмекерскую контору?

– Нет. Просто тогда от нечего делать я отправилась в Ньюмаркет и поставила пять фунтов на какую-то лошадь по имени не то Горящий Глаз, не то Молодчина, не то как-то еще, ставка была пятьдесят к одному. Разумеется, эта кляча проиграла, со мной всегда так. Какой-то мужчина в поезде «дал мне наводку» и даже записал кличку лошади. Я вручила записочку вместе с деньгами первому попавшемуся мне букмекеру – смешной такой седоволосый человек с хриплым голосом – и больше я этой банкноты никогда не видела.

– Можете вспомнить, в какой день это было?

– Думаю, в субботу. Да, точно, в субботу.

– Большое спасибо, миссис Форрест. Это станет большим подспорьем в расследовании, если мы сможем отследить весь путь этих банкнот. Одна из них всплыла при… определенных обстоятельствах.

– Могу я поинтересоваться, при каких, или это служебная тайна?

Паркер колебался. Он почти жалел теперь, что сразу в лоб не спросил у миссис Форрест, как ее пятифунтовая купюра оказалась в сумочке мертвой официантки, найденной в Эппинге. Застань он ее врасплох, может, она и раскололась бы от неожиданности. А теперь он дал ей время сплести эту небылицу про скачки. Конечно, невозможно проследить путь купюры, переданной неизвестному букмекеру из рук в руки. Но не успел он и слова сказать, как Уимзи первый раз вступил в разговор, причем таким несвойственным ему высоким раздраженным голосом, что его друг был немало озадачен.

– Все это пустая трата времени, – выпалил он. – «Желанье Эгламуру отомстить во мне сильней, чем к Сильвии любовь»[29].

– Кто такая Сильвия? – с большим изумлением спросила миссис Форрест.