Неестественные причины. Записки судмедэксперта: громкие убийства, ужасающие теракты и запутанные дела

«ДА НИЧЕГО, ОН УЖЕ НИЧЕГО НЕ ЧУВСТВУЕТ, – ПОДБАДРИВАЮЩЕ СКАЗАЛ ОН СТАРШЕМУ ДЕТЕКТИВУ. – ЧЕРТОВСКИ ХОРОШЕЕ ОБЕЗБОЛИВАЮЩЕЕ – СМЕРТЬ».

«Я уже почти добрался до грудной полости. С этого момента можно забыть, что мы вообще препарируем человека, но это ни в коем случае не будет ущемлением достоинства Майкла. Вы все резали мясо, так тут все те же цвета и текстуры. Вскоре вы увидите, что печень ничем не отличается от той печени, что вы покупаете в мясной лавке. Та же история с почками. И вот эта мышца, которую я режу сейчас, что ж, она всегда напоминала мне сочный стейк».

«Кому-нибудь картошечки?» – игриво сказал детектив-инспектор.

Никто не ответил, но старший детектив снова постарался кивнуть. Словно мы вели культурную беседу. Только вот он не смотрел мне в глаза, когда я с ним разговаривал: его взгляд был прикован к Майклу Россу.

Я продолжил свою работу. Старший полицейский, казалось, не обращал внимания на дискомфорт своего начальника, однако следователю это явно доставляло удовольствие.

«Да ничего, он уже ничего не чувствует, – подбадривающе сказал он старшему детективу. – Чертовски хорошее обезболивающее – смерть».

Я снова глянул на детектива. Хм. Продолжай говорить.

«Разумеется, мне нужно будет внимательно изучить мозг и шею Майкла. Судя по медицинским записям, именно там я должен найти следы повреждений, вызванных аварией и дракой. В смысле предполагаемой дракой. Но по этим записям я могу только ориентироваться – нельзя ограничиваться только ими. Я все равно должен тщательно изучить каждый орган на случай, если врачи что-то упустили».

Судя по виду всех присутствовавших, даже следователя, перспектива осмотра мозга Майкла никому не показалась привлекательной. Я решил даже не пытаться говорить им, как увлекательно это будет.

Майкл был достаточно здоровым юношей, однако, несмотря на свой молодой возраст, сильное пьянство уже начало на нем сказываться. Его сердце было слегка увеличенным, а в печени начали образовываться жировые прослойки – два возможных признака злоупотребления спиртным. Я был уверен, что самое интересное обнаружу в его мозге, и, как и ожидалось, когда я его приподнял, оказалось, что он заполнен кровью. Хлопнула дверь. Мне не нужно было поднимать голову, чтобы понять, кто именно вышел.

Я попросил фотографа сфотографировать мозг целиком – чтобы провести гистологический анализ, мне нужно будет его разрезать. Наверное, я попрошу взглянуть на снимки своего коллегу, специализирующегося на патологиях мозга. Мне также нужно было максимально подробно осмотреть шею Майкла – в морге этого было не сделать. Так что я подготовил фиксатор для транспортировки. Оставшиеся полицейские отшатнулись от резкого запаха формалина, когда я перевернул тело и принялся аккуратно отделять ткани шеи вместе с сопутствующими артериями. Я поместил их в специальный контейнер, стараясь не повредить позвонки.

«Хорошо, что я на машине, – положу это в багажник», – сказал я, отдав контейнер работнику морга, чтобы тот его опечатал.

«Вы же не стали бы перевозить это в поезде?!» – воскликнул старший полицейский.

«Иногда приходится, – признался я. – Выглядит странновато, но я просто надеюсь, что пассажиры решат, будто я еду на рыбалку. Конечно, никому и в голову бы не пришло, что у меня там. Если, конечно, не учуют запах».

«Ладненько, – сказал веселый работник морга. – Всем по чаю».

Я пошел в раздевалку, чтобы умыться и переодеться. Полицейские заняли пустующую комнату для родных – когда я зашел, они сидели кружком и пили чай. Это была тихая комнатка в тусклых тонах. Вдоль одной из стен стоял большой аквариум, в котором шумно плавали две рыбки. Понятия не имею, почему в комнатах для родных в морге всегда стоят аквариумы.

Лицо старшего детектива было мертвенно-бледным. Он не столько сидел на своем стуле, сколько на него опирался, и уж точно не был настроен на разговоры, вместо этого бросая взгляды на детектива-инспектора.

Детектив-инспектор спросил: «Итак, что вы думаете, док?»

«Понадобится время, прежде чем вы получите от меня полный отчет, так как мне предстоит проделать еще много работы с мозгом и шеей, чтобы подтвердить обнаруженное. Но я могу вам неофициально высказать вкратце свое мнение уже сейчас, если хотите».

«Да, будьте добры», – сразу же сказал он, обменявшись взглядами со старшим детективом. Что же было в этом деле такого, из-за чего начальство так переживало?

«Что ж, я не думаю, будто удар – предполагаемый удар – имеет какое-либо отношение к смерти Майкла Росса. Он был убит в результате столкновения при аварии», – сказал я.

Детектив-инспектор попытался сдержаться, но у него ничего не вышло. Он улыбнулся. Даже старший детектив, все еще бледный и еле прихлебывающий чай, умудрился скорчить нечто отдаленно похожее на довольную гримасу.

ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, ПОЧЕМУ В КОМНАТАХ ДЛЯ РОДНЫХ В МОРГЕ ВСЕГДА СТОЯТ АКВАРИУМЫ.