Неестественный отбор

Покопавшись еще немного в настройках куртки и удовлетворившись результатом, я выбрался из укрытия и осторожно побрел к длинному бараку, образовывавшему периметр вокруг основания лифта и лестницы. До ближайшей стены из сэндвич-панелей добрался быстро и без приключений, а вот дальше возникла заминка — дверь обнаружилась неподалеку, но оказалась закрытой на магнитный замок. И прямо над ней мигали полусферы обзорных камер. Собственно, а чего я хотел? Не может такой объект быть необитаемым. Какой-то персонал постоянно в наличии — да хотя бы группа быстрого реагирования. Не спецназовцев, а ремонтников. Или оператор системы мониторинга, что для меня одинаково без разницы. Не спалиться, и ладно.

Проблема решилась элементарно — я просто замахнул на крышу барака, выбрав участок стены без окон. Труда это большого не составило, равно как и пробежаться осторожненько, без особого топота, по крыше и спрыгнуть во двор. Еще задержался на секунду у вентиляционного короба с нашлепкой стандартного контроллера, типа того, что я в вагоне монорельса видел. Наны привычно проникли в коммуникационный разъем, а я продолжил путь, не дожидаясь результата. Зевсу много времени не понадобилось, и к тому моменту, как я оказался во дворе, он уже оседлал систему видеофиксации. Внутри периметра укрытий нашлось довольно много — и пустые контейнеры из-под стройматериалов, и какая-то техника, и даже пара полуразобранных глайдеров. Тень, опять же. Камеры наблюдения Зевс быстренько локализовал, а некоторые и вовсе заставил, фигурально выражаясь, смотреть мимо, так что мне осталось лишь попетлять от одной мертвой зоны к другой, благо их здесь было достаточно. В конце концов, это всего лишь какая-то шарашкина контора, а не штаб-квартира Корпорации или хотя бы главный офис банка. При известной сноровке гуляй не хочу. Что я и проделал, повторно провернув трюк с заскоком на крышу, на сей раз приемного бокса лифта, служившего еще и тамбуром у лестницы. А дальше вообще дело техники — подпрыгнул, ухватился за перекладину, подтянулся и проскользнул под нижней трубкой перил. Добежав до ближайшей площадки, я затаился в самом затененном уголке и некоторое время наблюдал за двором. Никто не всполошился, даже, что удивительно, тревожные сирены молчали. Получается, прорвался? Ага, если Зевсу верить. Он во всем комплексе построек засек семерых человек, и ни один из них не проявлял признаков беспокойства, продолжая заниматься своим делом — кто в сети серфил, кто дремал у пульта, кто перекусывал. Пастораль и идиллия. Жаль только, что не для меня.

Не особо спеша и стараясь держаться ближе к обрыву, я преодолел десятка два пролетов и остановился. Организм вроде как не протестовал — в свое время пришлось в процессе тренировок поскакать с этажа на этаж под чутким руководством дяди Коли, так что нагрузка была привычная. Разве что сердце стучало чуть чаще, чем обычно, да потеть начал, что проблемы не представляло — мембранные подкладки штанов и куртки влагу впитывали очень хорошо, а со лба испарину сбивал заметный ветерок. Чую, выше он вообще разгуляется, надо будет осторожнее идти, не ровен час, снесет. Знаю я такие места, тут вечный ветродуй, как в какой-нибудь долине или в промежутке между длинными зданиями.

А красиво все-таки. Оч-чень, доложу я вам, живописные развалины. Чем-то архитектуру Гауди вид напоминал — такие же неожиданные плавные переходы, да и цветовая гамма, подчеркнутая освещением, соответствовала. Это ночью тут все казалось серо-черным, а сейчас и зелень проявилась, и множество оттенков красного с коричневым. И даже дымка голубоватая поверху, у среза дальнего обрыва. Этакий постап-романтизм.