Нефертити и Эхнатон

Сразу же после своей коронации Эхнатон принял титул «(самый) великий из видящих» или, согласно другой интерпретации, «видящий Великого [бога]». Это не было случайностью. Избранный фараоном титул, который обычно носил верховный жрец Гелиополя, священного города Солнца, относился к числу самых древних и почетных. Период наибольшей славы гелиопольского жречества был связан с эпохой Древнего царства, то есть датируется временем за много веков до правления Эхнатона.

Тем не менее, царь решился возродить столь далекое прошлое. Приняв титул верховного жреца Гелиополя, новый фараон заявил о себе как о существе, «видящем» (то есть, в соответствии с египетскими представлениями, «созидающем») мир в его целостности.

Эхнатон стал единственным жрецом Атона, или, по крайней мере, единственным лицом, облеченным полномочиями говорить от имени Атона. В тексте одной из пограничных стел, кажется, уточняется, что, если фараон на время покинет столицу, назначенный им верховный жрец не сможет заменить его и принести «великую жертву» в священном дворе главного храма Атона. Царь сам совершит этот важный ритуал там, где будет находиться.

Мегаломания Эхнатона? Вовсе нет. Речь идет о соблюдении традиции фараонов. Один только царь имеет право совершать сокровенную культовую мистерию – приносить абстрактную жертву божеству. Ведь назначенные царем жрецы суть всего лишь его заместители.

Эхнатон – «дающий познать имя Атона». Никто, кроме него, не знает истинной природы Бога. «Царь, – пишет Франсуа Дома, – был в юридическом и метафизическом смысле наследником и наместником единственного Творца. Он один мог по-настоящему почитать своего Бога, потому что одному ему Бог открыл свои замыслы и свое могущество».

Эта теологическая идея восходит к эпохе пирамид, когда фараон, «средоточие» египетского общества, считался своего рода сосудом, который воспринимает божественную энергию и затем, подобно сияющему солнцу, распространяет ее повсюду.

Эхнатон, сын Бога, был царем-жрецом, как великие фараоны первых времен Египта. Он объявил себя единственным посредником между Богом и людьми – не из тщеславия, но потому, что человеческий индивид слишком ограничен, чтобы открывать врата мира богов. Фараон же не является индивидом. Фараон – это бессмертный дух Египта, живой символ сообщества египтян, «космический человек», в котором каждый индивид находит подобающее ему место.

Эхнатон – одновременно слуга Бога и Бог. Эта реальность отражена в иероглифических надписях («божественных словах»), в которых царь Египта часто обозначается самым скромным из титулов – титулом «слуга». По отношению к Богу царь является самым внимательным и сосредоточенным слугой, умеющим понимать непознаваемое и незримое. Перед людьми же он предстает в блеске и всемогуществе – не потому, что этого желает он сам, но потому, что обязан передать людям то, что получил.

Свет Атона пробудил сознание царя. Долг Эхнатона – поделиться этим откровением с людьми, передать другим свой опыт переживания сакрального. Поэтому он становится духовным наставником. Многие тексты сообщают, что Эхнатон ежедневно беседовал с учениками и пытался объяснить им природу Атона. «О, как процветает, – говорит царь, – тот, кто внимает моему жизнетворному учению, кто всегда направляет взгляд свой на Атона. Всякий, кто внимает учению моему, – (истинный) слуга; мое сердце умиротворено всем, что ты [Атон] совершаешь для меня». Царь «обращает мощь свою против тех, кто игнорирует учение его, милости свои – к тем, кто знает его совершенное жизнетворное учение, внимает ему и действует в соответствии с его законом».