Нефертити. Роковая ошибка жены фараона

   — Не надо, отец, — ответил Эйе грустным, но твёрдым голосом. — Об этом предупреждали боги. Оно свершилось. Теперь уже ничего не поправишь. Но во сне я не видел того, что совершу в жизни. Моя месть будет беспощадна! Пусть не сейчас, а через многие годы, но я отомщу, жестоко отомщу. Тот, кто растоптал счастье моей жизни, получит по заслугам, клянусь в этом. Будь он проклят навеки. Боги, вы слышите мою клятву? — Эйе посмотрел на небо, откуда огромное, ослепительно яркое светило равнодушно смотрело на землю, где копошились маленькие двуногие букашки. И у каждой были свои мысли, чувства, надежды. Но разве кого-нибудь там, где обитали бессмертные боги, это волновало?

   — Ты с ума сошёл, мой мальчик, — прижав к груди голову своего приёмного сына, испугался Аменхотеп, — ты же говоришь о живом боге и его семье. Смирись, сынок, с тем, что случилось, а я попытаюсь восстановить справедливость. Лучше поплачь, тебе станет легче.

   — Это они у меня будут плакать кровавыми слезами! — воскликнул Эйе, отталкивая архитектора. — Не унижайся перед ними. Разбитый кувшин уже не склеить. Я иду работать. Теперь от нас зависит, как скоро мы окажемся в столице, а там я добьюсь своего.

Молодой человек твёрдым шагом направился к рабочим, суетящимся вокруг лежащей на боку многометровой статуи фараона. Глаза у Эйе были сухи, в них застыли печаль и ненависть.

   — Ты опасный человек, мой мальчик, — пробормотал, глядя ему вслед, Аменхотеп. — Не завидую я тем, кто встанет у тебя на пути!

Громкие крики восторженной толпы, бой барабанов и завывания труб вывели архитектора из задумчивости. Торжественная процессия во главе с фараоном приближалась к храму. Надо было встречать царственных гостей.

4

Фараону очень понравился недостроенный храм. Особенно его впечатлила колоннада главного зала. Она была величественно торжественна и вместе с тем изысканно изящна.

   — Да, так у нас ещё не строили, — задумчиво проговорил Тутмос, обходя храм со всех сторон и любуясь им. — Хорошо, что ещё не возведены внешние стены и всё, что есть внутри, видно как на ладони. Эта мощь заставляет вспомнить о божественном, и в то же время во всём разлита тонкая красота. Да, такому храму подобает быть воздвигнутым в столице, а не в глухой провинции.

Архитектор с удивлением взирал на царя Египта. Он не думал встретить в нём столь тонкого ценителя архитектурной и скульптурной красоты.

   — Ты не ожидал, что грубый воин оценит по достоинству твоё творение? — с усмешкой обратился к нему фараон. — Я в молодости по настоянию своего отца изучал архитектуру, так что покажи-ка мне свои чертежи и предварительные эскизы.

Аменхотеп развернул прямо под ногами Тутмоса свитки папирусов и льняные простыни, на которых были нанесены планы и рисунки.

   — Я намеревался построить храм значительно больших размеров, но заказчик стал возражать. Пришлось всё значительно сократить, — пояснял взволнованным голосом архитектор.

   — Отлично, — кивнул фараон. — Я сразу почувствовал, осматривая храм, что твоей великолепной колоннаде тесновато в маленькой коробочке, в которую ты вынужден её запихнуть. Да и во всём храмовом ансамбле видна какая-то стеснённость. Теперь я понимаю, отчего это получилось. А знаешь, Яхмос, — вдруг обратился он к сыну, — я, кажется, вроде того гуся из сказки, который в куче мусора нашёл жемчужное зерно.

   — Так пусть и строит этот архитектор тебе заупокойный храм, — по-военному прямо ответил царевич. — Ведь от жирного Небуненеса ждать чего-то впечатляющего всё равно что требовать от козла молока.

   — Мой наследник, как всегда, попал в самую точку, — улыбнулся фараон. — Давай, Аменхотеп, собирай все свои планы, вещи и перебирайся-ка в столицу. Здесь храм достроят и без тебя. А вот у нас в Фивах тебе предстоит потрудиться. Задел у тебя уже есть. Вот из этого первоначального проекта, — Тутмос показал позолоченным посохом на чертежи, разбросанные у его ног, — у тебя должен получиться проект нового великолепного храма. Только увеличь его в несколько раз, сделай мощным и одновременно изящным, как требует наше время, и воплощай в жизнь. Всё, что тебе понадобится, у тебя будет. И поспешай, я, к сожалению, не буду жить вечно.

   — Разрешите, ваше величество, взять с собой в Фивы помощников и лучших из команды мастеровых, — упал на колени перед властелином ошарашенный предложением архитектор.

   — С этой минуты ты можешь привлечь на главное строительство моей империи всех, кто тебе понадобится, — кивнул фараон.

   — А тех, кто воспротивится, мои воины пригонят силой, — добавил с ухмылкой Яхмос.

   — Правильно говоришь, сынок, — согласился Тутмос. — Так что, архитектор, если тебе что-нибудь будет нужно, обращайся прямо к моему наследнику, у него нет обыкновения тянуть вола за хвост. Правда, иногда бывает слишком строг, но зато все у него не ходят, а бегают. А где же моя статуя, которую ты хотел поставить на пьедестал прямо на моих глазах? — поинтересовался фараон, оглядываясь по сторонам.