Нефертум. Запретная кровь

– Что?.. – Циглер нахмурился. Тварь старательно выговаривала звуки, будто пыталась донести до него что-то. Нет, нет, не может быть, ему послышалось! – Ты что-то сказала?!

Короткого промедления хватило, чтобы в морду обережнику прилетел кусок льда. Небольшой – ударил над бровью, рассекая кожу. Эрик вскрикнул, зажимая пораненный лоб. Кровь заливала ему глаза.

Вслепую он поменял местоположение и полоснул по воздуху наугад. Когда к нему вернулась способность видеть, поле боя опустело. Лишь где-то в чаще раздавался треск ломающихся веток.

Маг почувствовал себя оскорбленным до глубины души. Монстр сбежал! Он его провел!

Конечно, его легко обмануть, ведь он всего лишь ни на что не способный обережник. Убивать монстров – не его работа, зачем он вообще в это ввязался? Вот и итог – сделал только хуже. И теперь жители Горста обречены. Когда черти увидят метку, может быть уже поздно. Тварь придет в деревню и сожрет женщин вместе с детьми.

Но он не может этого допустить. Неужели Эрик Циглер, маг-огневик, личный обережник графа, вот так запросто отпустит монстра?!

Нет. Пусть он ни на что не годится, пусть он слаб, пусть немощен, пусть покалечен. Пусть он даже погибнет, но не позволит этой твари жить!

– Мы не закончили! – заорал Эрик, и эхо понесло его голос над горными вершинами. – А ну, выходи!

Чудовище не могло уйти далеко. Он стер с лица кровь и ринулся вдогонку по его следам. Поиски окончились быстро: монстр проворно взбирался на дерево, цепляясь когтями за кору, будто гигантский паук.

– Ри!.. Э! Ри! – верещала тварь, заползая все выше и выше.

– Думаешь, я тебя так отпущу? – усмехнулся Циглер. Эта усмешка была похожа на смех безумца. – Нет, никуда ты не уйдешь!

– Лер! – завопило существо.

В его крике сквозило отчаяние.

Оно что, боится?! Эрик приободрился, не в силах поверить собственной удаче. Чудовище его боялось!

Тогда огневик решил напугать монстра еще сильнее. Он создал огненное кольцо из мотыльков и велел им грызть ствол дерева, на которое взбиралась тварь. Чудовище, видя, как истончается кора, жалобно завыло.

– Давай спускайся! – Эрик пригрозил ему мечом. – Поговорим как положено!

Бой раззадорил его. Кровь вскипала в жилах от мысли, что скоро он убьет эту тварь! Чудовище чувствовало его настроение и испуганно верещало. Ствол истончился и опасно накренился набок.

«Боишься? То-то же!» – злорадно подумал Эрик и прибавил жару.

Дерево рухнуло со страшным треском. Тварь метнулась в сторону, но он оказался быстрее. Нанес первый удар, второй, третий, отпрыгнул, ушел от когтистой лапы, чуть не упал, устоял, снова прыгнул…

Ударил, ударил, ударил.

Циглер рассек чудовищу предплечье, перекатился под живот. Тварь сделала судорожное движение, пытаясь схватить его. В следующий миг Аста вошла в брюхо монстра по рукоять – легко, как в масло. Чудовище испуганно взвизгнуло и схватило Эрика за плечи. Циглера окатило волной ледяного ужаса: вот сейчас оно откусит ему голову!

– Э…рик… Ци…лер… – вдруг отчетливо сказала тварь.

Воцарилась мертвая тишина. Эрика снова окатило волной ужаса, руки его задрожали, он едва не выронил Асту. И тут когти чудовища пропороли куртку и вонзились прямо ему в кожу. Эрик взвыл.

– Э… рик… – в последний раз просипел монстр, пошатнулся и завалился набок.

Его лапы бешено задергались, когти разжались и отпустили огневика. Тот облегченно выдохнул. Монстр издал последний жалобный визг, в его мутном взгляде промелькнуло что-то человеческое, что-то бесконечно печальное. А потом глаза закатились под красноватые веки и потухли.

Эрик Циглер справился. Чудовище было мертво.

* * *

Он устал, устал как никогда в жизни. А ведь еще столько оставалось сделать! Похоронить людей и разобраться с Нэнэ. Эрик про себя усмехнулся. Он только что убил монстра. Неужели какая-то лошадь станет для него проблемой?

Нэнэ лежала на прежнем месте и плакала. Лошади ведь умеют плакать? Ее бока раздувались при каждом вдохе, как меха исполинской печи. Сломанная нога безжизненно покоилась на земле. Кобыла даже не пыталась подняться, по всей видимости уже сдавшись. Она была не молода и, наверное, прожила неплохую лошадиную жизнь. Теперь ее ждала смерть – либо долгая и мучительная, либо быстрая.

Рука больше не могла рубить, ныли плечи. К тому же снова дал себя знать заживший перелом. Циглер каким-то чудом еще мог держать оружие.

Услышав его шаги, кобыла подняла морду. Она знала, что ее жизнь зависит от него, понимала и все равно глядела растерянно.

«Ты правда убьешь меня? Меня? За что?..» – читалось в ее глазах.

– Прости. О великий Альхор, прости, – попросил Эрик. Одно он знал точно: если хочешь убить, рука не должна дрожать, иначе страдания несчастной лошади будут еще сильнее.

Но он не мог. Просто не мог. Почему монстра убить гораздо легче, чем несчастное покалеченное животное?! Ну что он за слабак?!

Тогда Циглер поднял руку и выпустил пламя. Огненная струя прошила Нэнэ череп. Кобыла умерла мгновенно, не успев издать ни звука. Запахло паленой шкурой. Вот и все.