Нефор (СИ)

– Как вас в нашу дыру-то занесло? Чем это тело вас заманить сумело? – срифмовал Гарик и толкнул Наумова в плечо. Наумов хрюкнул и внушительно захрапел. Арсений равнодушно пожал плечами, зарылся руками в карманы и зашуршал:

– А почему бы и нет? – Он потянулся. – Лето, жара, рок-фест прошёл, до «Казантипа» ещё месяц.

– До чего?

– Забей, – махнул Арсений и вынул из кармана целлофановый пакет с зелёно-коричневой субстанцией.

– В общем, от нефиг делать. Я понял, – попытался закрыть тему Гарик.

– Надоело в нашей провинции торчать, захотелось куда-нибудь…

– Стоп, – не понял Гарик, – а вы откуда?

– Из Питера, – Арсений сосредоточенно набивал трубку содержимым пакетика.

Пиво чуть не вышло у Гарика носом.

– Чего?!

– А что? – спокойно не поняло лицо между двух огромных серёг.

– Это Питер – провинция?!

– Беспросветная, – отсёк Арсений и принялся раскуривать трубку.

Гарик выжидательно вглядывался в странное петербургское существо и пытался уловить юмор. Арсений поймал вопросительный взгляд:

– А что для тебя провинция?

– Для меня?! Мне интересно, что такое провинция для тебя!

Питерец затянулся и задержал дыхание. Когда выдохнул, в его глазах мутнел туман.

– Провинция, брат, не в одинаковых домах и отсутствии фонтанов с клубами. Она – в людях.

Обычно напускной философский тон слегка раздражал Гарика. Фальшь коробила его как ребёнка, но сейчас он её не ощутил и поверил лысому.

– В людях? А то, что вне людей, по-твоему, роли не играет?

Арсений мрачно ухмыльнулся:

– Ты, наверное, считаешь, что провинция – по определению – это отсутствие чего-то большого и важного?

– А ты так не считаешь?

– Нет. Провинциальность – это самостоятельное качество. Как глупость, дерзость… Или добродушие. Или злопамятность. Можно родиться с ним, или без него. Если оно есть, то только врождённое.

– Может, мы с тобой под этим понимаем разные вещи?

– Ты «Программу „А“» смотришь?

– Разумеется, – воодушевлённо заёрзал на стуле Гарик.

– Там недавно эфир был с «Наутилусом». Смотрел?

– Не припомню.

– Крутили концерт «Крылья» с симфоническим оркестром, а в перерывах интервью шло, в прямом эфире. Так вот, вдумайся. Сидит в прямом эфире самая популярная в стране группа, в самом полном составе – даже с Кормильцевым – и у тебя есть возможность дозвониться в эфир и задать абсолютно любой вопрос. Ты бы, например, что спросил?

– Мне спрашивать нечего, я бы с ними бухнул с удовольствием.

– Ну, вот видишь. То есть, вопросов у тебя – тьма тьмущая. И точно есть о чём поговорить.

– Ну, допустим. И что?

– А то…

Арсений глубоко затянулся и замер, закрыв глаза. С кашлем вытолкнул из себя дым и веки его влажно заблестели.

– А то, говорю! Первый же дозвонившийся в студию босяк знаешь, что спросил? Я дословно тебе озвучу.

Арсений начинал активно жестикулировать. Громкость его голоса заметно повысилась.

– Ну?

– Я, говорит, хотел бы задать вопрос от всего Московского радиотехнического колледжа имени Расплетина. У меня вопрос к Славе Бутусову: с чем связана ваша причёска новая, и почему именно такая? Ты понимаешь? Прочувствуй. Ещё раз, по слогам: с-чем-свя-за-на-ва-ша-при-чёс-ка!

Он с чувством ткнул пальцем воздух. Гарик умилённо хмыкнул:

– И что ответил?

– Бутусов-то? А что он мог ответить – он же Бутусов. Честно сказал, что причёска ни с чем не связана, кроме как с естественным физиологическим процессом роста волос. Но ты понимаешь?! Дозвониться в прямой эфир, обойдя чёртовы тысячи звонящих, которым есть что сказать, и, дозвонившись, поинтересоваться у популярнейшего человека, который почти никогда не даёт интервью, что у него на голове! Тебе это как, очень столичным кажется?

На слове «очень» Арсений сделал ударение и театрально мотнул лысиной. Гарик расслабленно улыбался и похлёбывал пиво. Петербуржец затянулся в последний раз и как-то неожиданно обмяк. Веки его набухли и налились красным. Он вытряхнул трубку в раковину и наполнился безмятежностью. Как кисель опустился на стул, с минуту помолчал, глядя перед собой, и уже спокойно продолжил:

– Мне отец рассказывал одну историю. В части, где он служил, был прапорщик такой, по прозвищу Гоголь. Складом заведовал. Однажды напился с корешем – таким же прапором – до безобразия, и решил жену разыграть. На складе гроб оказался старый, времен непонятных. Вот, эти двое взяли фотоаппарат – вещь по тем временам редкая – и давай друг друга в гробу фотографировать. В жизни, мол, всякое бывает, глядишь, и такие картинки пригодятся. Кредитору послать можно от имени семьи, или ещё что. В общем, так они в процессе фотосеанса и отрубились оба: один с «Зенитом» на шее, и второй как лёг в позу, так и уснул. С утра в гробу проснулся и едва в штаны не наложил. Вся часть со смеху чуть не померла, до сих пор вспоминают. Моментально Гоголем прозвали. Понимаешь: мо-мен-таль-но! Вот какой уровень образования был. И объяснять не нужно было никому, почему Гоголь. А сейчас – видишь, что интересует народ? С чем связана причёска на голове поэта. Тьфу!

Арсений совсем загрустил и залпом прикончил бутылку. В ту же секунду из его рук выросла новая.