Неформал

— А ты Жулька, молодец. Тебя мне сам Бог послал! Если бы не ты, животинка модернизированная, от меня бы ниче не осталось!

Поцеловал я ее прямо в грязную морду, ну и она меня облизала, как положено. Скормил ей оставшийся кусок колбасы, напоил снова из ладоней. Решил, что обязательно ей миску найду. А сам подумал, что, наверное, Борис и в самом деле меня этой твари скормить хотел. С самого начала. И костерчик развел, чтобы кто-нибудь на огонек пришел, и в убежище меня потом заманил, и все про духов этих разных рассказывал. Получалось, что наши, интернатовские подонки были еще очень даже ничего ребята. Все равно, какие-то свои законы у них были, свой кодекс соблюдали. Вонючие, конечно, законы, но хотя бы такие. А чтобы других людей каким-то тварям скармливать такого точно не было. Хотя что я говорю! Кто же знает, как Ромберг этот или Чика повели бы себя, если бы встал вопрос — они или я? Вот то-то и оно! Не знаешь, Шурыч, не говори. Вряд ли Ромберг полез бы меня выручать… Да и Чика — тоже.

А от колодца все-таки не зря воняло. Может, он не меня первого скормить этой твари пытался. Кто знает?..

Я потом магазин отсоединил, посмотрел: там всего одиннадцать патронов оставалось, да еще один — в патроннике. Негусто, прямо скажем. В общем, долго мы с Жулькой на этом месте задерживаться не стали, почти сразу вперед пошли. И все больше жались к той стороне шоссе, с которой дома нормальные видно да деревья с листвою. А я шел и отгонял от себя картинку, которую там увидел: как тварь эта Бориса на пол кинула и примерялась, с какого места ей обедать начинать.

В общем, дальше мы перли и останавливались, только чтобы передохнуть. Я вокруг не смотрел, а все больше вперед смотрел да иногда назад оборачивался, чтобы опасность не пропустить. А возле Шереметьево с шоссе отлично видно стало аэропорт и самолеты. С одной стороны большие, а с другой стороны — маленькие такие, частные, и вертолеты там тоже стояли. Мне аж завидно стало. Умел бы я летать, как тот пилот, взял бы сейчас вертолет и махнул бы в Дубну эту или еще дальше, прямо в Игнатово. А так пешком топать придется…

Ну а через двадцать километров вышли мы на Дмитровку в районе Рогачевского шоссе и на север почапали. Там с обеих сторон от шоссе сначала все больше какие-то ангары промышленные шли, потом поля начались, а потом лес с двух сторон потянулся, и темно как-то стало, неуютно. Машин сначала было ну очень много, а потом все меньше и меньше… Но я старался не унывать, на Жульку все посматривал: раз она не чует никого, значит, и мне бояться нечего. Я карту посмотрел, а там дальше по шоссе поселок какой-то есть, Шолохово называется. Я решил, что до него дойду и там заночую, если на шоссе ничего подходящего не найду.

…Так оно и случилось. Через шесть километров лес расступился, справа показались первые кирпичные коттеджи. К этому времени я так устал, что выбирать не приходилось, и я к домам свернул. Ворота и калитка закрыты были, но мы преодолели эту преграду каждый по-своему: Жулька под воротами пролезла, а я через забор перемахнул. А во дворе оказались два практически одинаковых коттеджа. Здесь, наверное, большая семья жила. Я на ближайшее крылечко взошел, дверь толкнул, она и открылась. Ну правильно, наверное, когда конец света наступил, они дома были. А раз калитка и ворота заперты, а домашние туда-сюда ходят, зачем еще дверь закрывать? Я сначала все комнаты обошел, на второй этаж заглянул. Никого. А домик такой уютный. Внизу в гостиной — камин небольшой, кухонька такая очень современная, ватерклозет опять же таки. Наверху две спальни. Одна, видать, для взрослых, а вторая — детская. Чтоб все так жили!

Ну я убедился, что никого нет, дверь запер, к окнам мебель, какая была, придвинул, на кухне хлеба нашел, консервов, поел, водой из чайника запил да на втором этаже в детской спать, не раздеваясь, завалился. Завернулся в одеяло. Во взрослой спальне, на огромной кровати как-то мне неудобно показалось. Жулька тут же на кровать запрыгнула и рядом клубочком свернулась. Я все думал, что мне будет это чудище мерещиться, которое Бориса утащило, но нет, заснул я почти сразу, только помолиться немного успел, да Бога поблагодарить за спасение.

Спал я, как мне показалось, долго, а проснулся от того, что рядом Жулька поскуливала. Оказывается, собакам тоже кошмары снятся. Она лапами во сне шевелила да скулила тихонько, наверное, ей казалось, что она орет во все горло. Я ее по загривку погладил, она проснулась, меня лизнула и опять клубочком свернулась, только хохолок розовый торчит. Я попробовал еще поспать — ни в какую. Ну значит, не судьба. Одеяло скинул, автомат в руки взял да к окну подошел, посмотреть, что и как. И только я штору отдернул и во двор выглянул, как вдруг соседний коттедж взял да и обрушился! Не бесшумно, конечно, но и особо сильного шума не было. Только крякнуло там что-то довольно громко, наверное, печь или камин, а потом кирпичные стены внутрь сложились и легкая крыша сверху все это дело накрыла! И пол под ногами дрогнул.