Неформат

Старуха забарабанила нагло наманикюренными пальцами левой руки по нагло-красному капоту. Правой рукой, в кармане, все это время она сжимала ясно что.

— Если в Кирьят Арбе… Пожалуй, можно успеть… А откуда ты ее знаешь? У тебя разве есть животные?

Вот подозрительная старуха! Как будто она может знать есть ли у меня животные! Если поймет, что я с Ёлкой знаком — не поедет.

— А я ее не знаю. Просто ее муж Владимир Вувос какому-то арабу морду набил. Я занимался этим делом и все коллеги-собачники за него просили, — так самозабвенно, взахлеб, я не врал с детства.

— И ты помог? — недоверчиво спросила она. — Наум говорил, что ты…

— Нет. Не понадобилось. Ему арабские полицейские помогли. Ахмат и Халиль. Они уговорили потерпевшего забрать заявление. Ты, наверное, о них слышала. Близнецы. Их любят по телевизору показывать. Оба рыжие. Ахмат и Халиль.

В ответ Ривка только фыркнула. А я продолжил:

— Можешь сказать, что ты по их рекомендации. От Ахмата и Халиля. Тогда она будет очень стараться. Сделает все возможное. Для Ахмата и Халиля. Надо спешить, собака умирает. Имена запишешь?

— Запомню! — надменно сказала Ривка. — Адрес!

Но я был настороже и не поддался на провокацию:

— Откуда я знаю? Спросишь в Кирьят Арбе. Ветеринара Илану Вувос. Думаю, ее там многие знают.

— Хорошо, — вдруг смягчилась Ривка. — Попробуем. Я скажу Софе, что она была к тебе несправедлива. Положи собаку в мою машину и иди в свою. Теперь так. Из машины не выходишь. Стекла не опускаешь. Ни с кем не заговариваешь.

Я старательно и услужливо кивал. Ну конечно. Ни-ни. Ни стекла, ни дверцы. Ни слова. Я только на Ёлку буду смотреть и корчить рожи. Она умная. Она догадается. Главное, чтобы Ривка про Ахмата и Халиля сказала. На эти имена у Ёлки должен быть рефлекс. Потому что Ахмат украл ее сына, а Халиль пытался испытать на ней бактериологическое оружие. Ну конечно, Ёлка поймет. Потому что если не поймет, то старуха замочит и Ёлку тоже. И тогда Вувос достанет меня даже в аду. Только бы она была на месте!

Охранник на кирьят-арбских воротах был мне незнаком, но где живут Вувосы знал. Старуха выслушала невнятные указания не очень владеющего ивритом «русского», смерила пренебрежительным взглядом черную кипу на его русой башке и оборвала на полуслове:

— Ясно, спасибо.

После этого, непонятно почему, она поехала совсем не так, как говорил охранник, а так, как езжу обычно я — кратчайшим путем. Заметила упомянутые охранником Вувосовы скульптуры и остановилась под вывеской «Ветеринарная клиника „Айболит“ Иланы Вувос». А моя машина оказалась прямо под окном «каравана», в котором когда-то, до постройки дома, жил Вувос, а теперь Ёлка лечит зверей. Окна и двери были распахнуты. И на мое нарочито резкое, с визгами и скрипами торможение, из окна выглянула Ёлка, увидела мою машину, собралась уже прокричать что-то приветственное, да заметила мои дикие гримасы и жесты. Озадачилась. Исчезла в глубине «каравана», чтобы тут же возникнуть на пороге. Но я уже застыл за рулем, потому что старуха вылезала из «БМВ» и могла меня видеть.

Ёлка удивленно смотрела на меня, но я избегал ее взгляда, а лишь телепатировал старухе: «Ахмат и Халиль! Ахмат и Халиль!»

Ривка, гремя костями и украшениями, шагнула к Ёлке, но остановилась и довольно громко спросила:

— Ветеринар? Илана Вувос?

— Я, — подтвердила Ёлка. — Кого будем лечить?

— Вот, — Ривка открыла заднюю дверцу. — Я подобрала сбитую собаку. Ее можно вылечить?

Ёлка задумалась. Она явно не могла понять, что происходит, но, кажется, чувствовала, что ничего хорошего. Наконец, она подошла к «БМВ» и молча выволокла собаку, но не понесла ее в помещение, а положила на траву, рядом с машиной. Ясно, что она не хотела терять со мной визуальный контакт. Хорошо.

— Есть шансы, что собака выживет. Но это потребует больших усилий.

— Ну так не теряй время, — приказала Ривка, неприязненно косясь на знаменитые Ёлкины ноги.

— И будет дорого стоить, — продолжила Ёлка.

— Ну так что?

Ёлка задумчиво смотрела на старуху.

— Ну, в чем дело?! — передернула плечами Ривка.

— Ты уверена, что хочешь оплатить дорогостоящее лечение случайной собаки?

— Девочка, — сказала Ривка, дрожа ноздрями и ногой, — я уверена, что могу себе это позволить. И еще я уверена, что спешу! Забирай собаку и лечи.

Ёлка встала. Скрестила руки на груди. Она поняла, что меня хотят побыстрее увезти. Кроме того, старуха ей сильно не нравилась — это было заметно. Наверное, она увидела в Ривке пародию на себя в старости. Обе были рыжие, длинноногие, норовистые.

— Ты готова заплатить вперед? — спросила Ёлка.

— Да, черт побери! Сколько?

— Наличными?

— Я не вожу с собой пачки денег для лечения сбитых собак! Ты принимаешь «Визу»?

— Нет, — развела руками Ёлка. — Извини, но я не принимаю кредиток.

— Значит, чеком, — Ривка взяла из машины сумочку. — Ну, сколько?

Ёлка вздохнула:

— Видишь ли… Сегодня мне звонили из банка — вернулся чек старого клиента. Никогда бы не подумала, что он способен выписать чек без покрытия. А тебя я совсем не знаю… Ты ведь не из нашего города, правда? Кто, вообще, послал тебя ко мне? Кто-то может за тебя поручиться?