Нефрит. Огонь. Золото

Открыв однажды глаза, я ощущаю, что воздух изменился: сделался более прохладным и влажным. Удушливый зной пустыни остался позади. Должно быть, меня везут на восток, к морю. Повозка останавливается, и я слышу, как открывается дверца. Кто-то оказывается рядом со мной и сдергивает с моей головы мешок. Мне с трудом удается держать голову поднятой. Прищурившись, разглядываю появившуюся рядом с собой фигуру.

Священник. Правда, этого я прежде не видела. Вероятно, его подобрали по дороге. Он на удивление молод, но в черных волосах мелькает седая прядь. Его серо-голубые глаза округляются от беспокойства, когда он видит, в каком я состоянии.

– Что они с тобой сделали? – негромко спрашивает священник. – Слишком туго, да? – И начинает развязывать веревку, стягивающую мне лодыжки.

В горле у меня так пересохло, что кажется, будто туда песка насыпали, но все же удается проскрежетать:

– Слишком туго? Боишься, что я сбегу при первой же возможности?

– Если попытаешься сбежать, мне придется тебя остановить.

Это не угроза, простая констатация факта. Я перестаю сопротивляться. Священник освобождает мне ноги, но руки оставляет связанными за спиной.

– Пей, – говорит он, поднеся к моим губам кожаный мешочек с водой.

Я собираюсь покачать головой, не принимая чужую жалость, но инстинкт самосохранения побеждает гордость. В итоге я утоляю жажду и позволяю покормить себя маньтоу, не обращая внимания на то, как странно он на меня пялится.

Этот человек ведет себя со мной очень бережно. И вообще выглядит нормальным. Трудно поверить, что на самом деле он священник, одна из задач которого – рыскать по деревням в поисках тяньсай. И вырезать у людей языки.

Наверное, это уловка. Он пытается втереться ко мне в доверие.

– Вот уж не думала, что священники способны сочувствовать своим врагам, – едко замечаю я.

– Ты мне не враг, – отвечает он, его глаза в этот момент похожи на серые грозовые тучи, низко висящие над землей.

– Я тебе не верю.

– Мне твое доверие ни к чему. Я всего лишь должен выполнить свои обязанности: проследить, чтобы ты не умерла.

Я сажусь чуть прямее, чувствуя, как в душе начинает проклевываться росток надежды.

– Зачем? Кто хочет заполучить меня живой? – Священник встает. В его руке мелькает мешок. – Нет, погоди! – поспешно восклицаю я, содрогаясь от перспективы опять лишиться зрения. И снова нюхать вонь запекшейся крови. А еще я боюсь своих ночных кошмаров. – Пожалуйста, не надевай его на меня!

– Прости, но иначе никак. – Священник медленно приближается, и, похоже, он искренне огорчен. Или просто очень хороший актер.

Я пытаюсь отстраниться, но, конечно же, у меня ничего не получается.

– Скажи хотя бы, как тебя зовут! – выпаливаю я, с трудом сдерживая всхлип, когда он подносит ко мне мешок

Взгляд священника смягчается. Хотя не исключено, что мне это просто кажется.

– Лейе.

Мой мир снова погружается во мрак.

Я резко вздрагиваю и просыпаюсь. Слышу громкое лошадиное ржание. И тут же взволнованные голоса.

– Она наша. – Это бородатый священник.

– А у меня приказ самого главного министра, – возражает непреклонный голос. – От имени трона Дракона. Ты осмелишься не подчиниться имперскому распоряжению? – На некоторое время воцаряется тишина. – Даже не думай. Мы отвезем девчонку во дворец. Если хочешь поехать с нами, милости прошу.

Священник что-то говорит в ответ, но я не в состоянии разобрать ни слова. Слышу только, как открывается дверца повозки. С моей головы, наконец, снимают мешок, и чьи-то руки поднимают меня. Но занемевшие ноги отказываются держать тело, я падаю и, больно ударившись коленями о деревянный пол повозки, громко ахаю. Голова гудит, к горлу подступает тошнота.

«Дыши, черт тебя подери». Быстро хватаю ртом воздух. Зрение постепенно проясняется, и я различаю мужчину, облаченного в сияющие доспехи желто-малинового цвета. Это цвета Ши. Стражник. Да не абы какой, а, исходя из покроя формы, лейтенант, не меньше.

Одним движением он разрубает связывающие мои запястья веревки, и я принимаюсь тереть саднящую кожу. Зачем стражнику понадобилось останавливать повозку священников? И чего от меня хочет дворец? Я тяньсай. Убийца. Возможно, в столице меня будут судить. Или, скорее всего, заживо сгноят в королевской темнице.

– Вставай, – велит лейтенант, при этом голос его совсем не груб. У него приплюснутый нос, который, по всей вероятности, не раз ломали, а лицо испещрено шрамами.

Видя, что я и в самом деле не способна передвигаться самостоятельно, он поднимает меня с пола повозки и осторожно – вот уж не ожидала! – усаживает на мягкую траву.

Трава.

Вокруг меня все зеленеет, кое-где даже мелькают радостные желтые всполохи. Мы находимся посреди бескрайних полей, вдалеке виднеются высокие деревья. В воздухе разлит аромат цветов, легкий ветерок ерошит выбившиеся прядки волос. На мгновение кажется, что я снова оказалась во сне. Или умерла. Уж слишком здесь спокойно и красиво.

В следующий миг я замечаю две дюжины вооруженных стражников, стоящих на изготовку.

Никакой это не сон, всего лишь смена тюремщиков.