Нефритовая звезда

Джул подняла голову и увидела страдание в его карих глазах.

— Это моя вина, — коротко сказала она. — Ты не должен винить себя. Ты… слишком хороший и добрый. И возможно, он прав, мой отец. Я действительно выбрала жизнь вместо смерти, которую предпочла Канола. И я даже думаю, что… позволила развратить себя ради того, чтобы остаться в живых. Так что, Майкл, не казни себя, твоей вины здесь нет.

Сент разозлился сам на себя: он чувствовал себя полным идиотом, который носится со своими переживаниями, в то время как Джул по-настоящему страдает.

— Прости меня. — Он прижал ее к себе. — Джул, — тихо произнес он через несколько секунд, горячо дыша ей в висок. — Я пришел в церковь потому, что хотел поговорить с тобой после службы. Вчера я договорился с преподобным Болдуином, чтобы он обвенчал нас. Он сделает это сразу, как только вернется от пациентки.

Джул одновременно хотелось рыдать и смеяться. Она знала о том, что наговорил ему ее отец накануне; ей рассказала об этом мать. Так что она понимала, почему Сент хочет на ней жениться. Он был по-настоящему благородным: чувствовал за нее ответственность и жалел ее.

— Мне надо было покончить жизнь самоубийством, — сказала она. — Тогда сейчас бы меня никто не ненавидел и не оскорблял.

Сент нежно обнял Джул, и она, не удержавшись, расплакалась.

Он не стал успокаивать ее, а сурово сказал:

— Чтобы я никогда больше не слышал от тебя подобных глупостей! Послушай, Джул. Даже если бы тебя изнасиловали десять раз, твоей бы вины в этом не было, и я уважал бы тебя не меньше. Ради Бога, если женщина умирает при родах, разве она виновата?

— Но, Майкл, все, кроме Томаса, хотели бы, чтобы я была мертва.

— Ты не умрешь. Я не позволю тебе умереть, пока тебе не перевалит за восьмой десяток. И ты забудешь своего безжалостного отца, слабую глупую мать и ничтожную сестрицу.

Джул высвободилась из его объятий и равнодушно проронила:

— Несправедливо, что ты чувствуешь себя обязанным жениться на мне. Я поеду в Канаду.

— Нет, я никуда тебя не отпущу; ты поедешь в Сан-Франциско вместе со мной. — На мгновение Сент примолк. — Скажи, ты ожидала, что твой отец так обойдется с тобой, когда хотела остаться в Сан-Франциско?

— Я… я не знаю. Мне кажется, сейчас это не имеет уже никакого значения. Я знаю только, что мой отец совещался вчера наедине с Джоном Бличером. Майкл, как мог Джон так поступить?!

— Не думай об этом недоноске, — резко сказал Сент, чувствуя новую волну ярости. — Джул, ты выйдешь за меня? Могу я просить твоей руки? Поедешь ли ты со мной в Сан-Франциско?

Джул попыталась отшутиться:

— А может, лучше мне быть твоей любовницей? Разве жена не дороже обойдется?

— Нет, честно говоря, я не помню, насколько дорого обходится жена.

Джул рассеянно заморгала.

— Ты был уже женат, Майкл?

— Был, в Бостоне. Ее звали Кэтлин, она была ирландкой. Ей было лишь семнадцать, а мне — двадцать один. Как-то она поехала в Дублин навестить свою мать, и обе они умерли там от холеры. — Сент замолчал; он знал, что мог показаться бездушным, но, по правде говоря, не очень сожалел о смерти своей жены. Теперь он даже не мог представить ее лицо.

— Мне очень жаль, — сказала Джул, опустив глаза. Ей стало вдруг стыдно за то, что она обрадовалась, что Кэтлин больше нет и ее место в жизни Майкла свободно.

— Это было уже очень давно, так что не сочувствуй. Ты не знала Кэтлин. — Голос Сента окреп, он ощущал полный контроль над собой. — Ну а теперь, Джул, твой ответ.

Она знала, что здесь не было никакого вопроса, но вслух она этого не сказала. Она не спросила, хотя ей очень хотелось знать, любит ли он ее. Он не любил. А ее любви хватило бы на двоих. «Пути Господни неисповедимы», — подумала она.

— Да, — сказала она, — да, Майкл, я сочту за честь быть твоей женой.

Сект почувствовал невероятное облегчение. Его друзья часто дразнили его по поводу женитьбы, и они непременно будут восхищены. Джул не была ему чужой: он наблюдал затем, как растет его собственная жена, по крайней мере он знал Джул в самом сложном переходном возрасте. К тому же общение с ней доставляло ему огромное удовольствие.

— Иди ко мне, — сказал он, — позволь поцеловать тебя.

Как только Сент произнес эти слова, он почувствовал, как новый груз обрушился на его плечи. Он не может и не будет принуждать ее быть ему женой после того, что ей пришлось пережить, — она будет только носить его фамилию.

К удивлению Сента, Джул подошла, встала перед ним и подняла лицо. Он целомудренно поцеловал ее в сжатые губы. Они всегда были друзьями и останутся ими навсегда. Ничто не изменит этого, он никогда не обидит ее.

— Спасибо, Майкл, — сказала Джул, отводя взгляд.

— Да что ты, — резко ответил он, не поняв смысла ее слов. «Она что, ожидала, что я изнасилую ее здесь, на берегу, как Джон Бличер?!»

Сент взял ее за руку, и они пошли в город.

* * *