Нефритовые четки

– Indeed[7], – покивал второй джентльмен, судя по воротничку принадлежавший к духовному сословию, в остальном же вылитая копия первого, разве что чуть меньшего размера и не столь тронутая временем.

Сведений, полученных от мисс Палмер, было достаточно, чтобы понять, кто здесь кто. Старший брат – лорд Дэниэл Линн, наследник старого графа Беркли. Священник – второй из сыновей, преподобный Мэтью Линн. Брюнетка с кислой физиономией и двое таких же кислолицых подростков, занимающие правый фланг – жена и сыновья лорда Дэниэла. Блондинка с кислой физиономией и две маленьких скучных девочки по левому флангу – семейство преподобного.

Все Линны (таково было родовое имя лордов Беркли) съехались в своё фамильное гнездо, чтобы отметить восьмидесятилетие патриарха. На семейной прогулке недоставало лишь третьего брата, достопочтенного Тобиаса Линна, которого мисс Палмер называла the black sheep of the family[8].

– Кто-нибудь должен положить этому конец, – сказала леди Линн, с ужасом разглядывая Эраста Петровича, хотя, казалось бы, чему тут ужасаться? Элегантный, безукоризненно одетый джентльмен, с бледно-лиловой фиалкой в петлице; в руке бамбуковая тросточка.

Он посмотрел сквозь этот паноптикум, сделав вид, будто улыбается вовсе не им, а так, вообще, весеннему солнцу, и хотел пройти мимо, но здесь из-за кустов появился отставший член семейства – как и рассказывала мисс Палмер, в сопровождении экзотического спутника.

Причина, по которой младший сын лорда Беркли остался холостяком и закончил военную службу всего лишь капитаном, легко угадывалась без дедуктивного метода. Паршивая овца аристократического семейства и выглядела паршиво: глаза мутные, фамильные пухлые щёки в сетке красных прожилок, сюртук обсыпан сигарным пеплом.

Однако Фандорин смотрел не на Тобиаса Линна, а на роскошного зверя, которого достопочтенный вёл на поводке. Это был африканский леопард. Квартирная хозяйка слышала от дворецкого, что капитан никогда не расстаётся с хищником, повсюду возит с собой. Ещё она слышала, что на ночь зверя приковывают цепью к решётке Чугунной Беседки, и выходить в сад перестала. У мисс Палмер было подозрение, что свирепого африканца доставили в Беркли-хаус с одной-единственной целью: напугать жительницу флигеля до смерти.

Но Эрасту Петровичу леопард не показался страшным. Да, у него были немигающие глаза прирождённого убийцы, крадущаяся поступь, а из-под мягкой губы будто ненароком блеснул кончик острого клыка, но красота огромной жёлто-чёрной кошки заставляла забыть об опасности. Широкий ошейник из алого бархата, украшенный сверкающим стразом, и золотая цепь, крепко сжатая в руке капитана, довершали великолепие картины.

– Вот, Тобиас, полюбуйся. – Лорд Дэниэл подбородком указал на Фандорина. – Она превратила наш сад в проходной двор.

Младший брат недобро усмехнулся и издал странный свистящий звук, от которого шерсть у леопарда встала дыбом, голова припала к земле, а устремлённые на Эраста Петровича глаза вспыхнули огоньками.

Племянники и племянницы капитана отскочили подальше, да и обе леди на всякий случай попятились.

– Скалпер не любит, когда вокруг шляются посторонние, – процедил Тобиас Линн. – Недавно он оскальпировал воришку, забравшегося в мой дом.

Он присвистнул ещё раз. Зверь нервно ударил хвостом по земле и оскалил зубы.

– Не смейте провоцировать животное! – нагло заявил достопочтенный. – Вы все свидетели, этот субъект сам раздразнил Скалпера!

Святой отец с нехристианской кровожадностью заметил:

– Вряд ли у тебя будут неприятности с законом, если Скалпер обдерёт наглеца. В конце концов никто не приглашал его в наш сад.

Когда нападающих больше одного, концентрироваться следует на сильнейшем из них. Поэтому достопочтенного и преподобного Эраст Петрович оставил без внимания, сосредоточившись на звере.

Человек, некогда обучавший Фандорина науке побеждать любого противника, говорил: «Когда тебе угрожает животное, неважно тигр или змея, первым делом продемонстрируй, что ты не желаешь ему зла, но и не боишься. Не двигайся, сосредоточь всю энергию „ки“ во взгляде. Если запас „ки“ у тебя невелик, ты погибнешь. Если силы достаточно, хищник отступит».

С полминуты Эраст Петрович проверял на дикой кошке, как у него обстоит дело с запасом «ки». Очевидно, запас имелся – леопард сел, зажмурился и зевнул, хоть достопочтенный непрерывно свистел, будто выкипающий чайник.

В полном соответствии с правилами боя, после победы над самым сильным противником более слабые сразу присмирели.

– Вы что-то вроде циркового дрессировщика? – презрительно, но уже без вызова пробурчал капитан.

– Что-то вроде.

Фандорин шагнул вперёд, так что преподобному пришлось подвинуться, а достопочтенному оттащить своего питомца в сторону.

После этого инцидента никакие цивилизованные отношения с Линнами были невозможны, и, сталкиваясь с кем-то из них в саду, Эраст Петрович не раскланивался, а лишь молча уступал путь, если это была дама.

Леопарда, правда, навещал – по ночам.