Нефритовые четки

Со второй попытки улыбка у мистера Пинкертона более или менее получилась, и посетителя он проводил до самой двери.

Приятно всё-таки быть звездой.

Белый костюм

До прибытия на Шайеннский вокзал Фандорин готов был бы побиться об заклад, что среди сухопутного транспорта нет и не может быть более роскошного средства передвижения, чем пулмановский вагон. Внимательная и неназойливая прислуга; мягчайшие кресла, на ночь превращающиеся в постели; собственный санитарный отсек; курительная комната; наконец, очень недурной ресторан. Даже в России, стране больших железнодорожных дистанций, он не встречал подобного комфорта.

Однако в Шайенне, столице недавно созданного штата Вайоминг, представление о том, что такое истинная роскошь на колёсах, пришлось переменить.

Полковник Стар, чья подпись значилась на письме и чеке, встретить детектива не смог, задержанный неотложными делами, однако прислал своего личного стюарда с всевозможными извинениями и просьбой пересесть на местный поезд, который доставит мистера Фэндорина и его помощника в Круктаун, главный город графства Крук, – именно там находилась центральная контора магната.

Перейдя на другой путь, Эраст Петрович ожидал увидеть нечто вроде пригородного поезда с маломощным паровозиком и парой-тройкой дощатых вагонов. Собственно, именно таким поезд Шайенн – Круктаун и оказался. За одним исключением: перед почтовым и пассажирским вагонами (действительно, весьма неказистыми), сразу за локомотивом было прицеплено нечто невообразимое – лакированный, сверкающий хромом шедевр железнодорожного зодчества, настоящий передвижной особняк. Парчовые портьерки на окнах, хрустальные фонарики, на ступеньках – пушистый ковёр, а вдоль всей стенки, под сверкающей золотой звездой золотые же буквы: Maurice Star of Crooktown[11].

Это чудо, вкупе со стюардом, было предоставлено в полное и безраздельное распоряжение именитого гостя.

– Господин, давайте возьмёмся за это дело, – сказал Маса, неся один, самый лёгкий чемодан (двумя прочими завладел услужливый стюард). – Сразу видно, что заказчик – очень почтенный и учтивый человек.

Войдя внутрь, японец чемоданчик выронил, выпучил глаза и пробормотал по-русски:

– Мамотьки мои…

Да и Эраст Петрович, правду сказать, опешил.

В диванной (так назывался первый салон) стены были сплошь зеркальные, диваны – тиснёного бархата, а пол – инкрустированного паркета. Далее располагалась столовая, где уже был сервирован стол, слепивший глаза блеском полированного серебра. По стенам висели картины малых голландцев – как сразу определил опытным глазом Фандорин, подлинные.

– Когда прикажете подавать ленч, сэр? – осведомился стюард.

– Рейта, рейта![12] – сладострастно простонал Маса, успевший заглянуть в следующее помещение. – Господин, вы будете принимать ванну?

Посередине просторной комнаты возвышалась бронзовая чаша, опирающаяся на мраморный постамент четырьмя львиными лапами. Судя по пару, вода была горячая, налитая совсем недавно.

Эраст Петрович только головой покачал.

– Нет, я, п-пожалуй, полистаю газеты.

Как он заметил, на столике в диванной была приготовлена свежая пресса.

– Ну, тогда я.

Маса немедленно начал раздеваться. Фандорин же подошёл к окну и стал смотреть на пассажиров, садящихся в соседний вагон.

Люди как люди, ничего особенного. Что пялятся на окна и на франта в белоснежном костюме, это естественно. Удивили Эраста Петровича только два обстоятельства: среди путешествующих было весьма мало женщин, а почти у каждого мужчины при себе имелось оружие – как минимум револьвер в кобуре, а то и ружьё. Странно. В газетах писали, что стычек с краснокожими в этих краях больше нет. Шайенны, сиу, свирепые шошоны давным-давно зарыли топор войны и мирно сидят в своих резервациях.

Звякнул колокол. Паровоз нетерпеливо загудел.

Всё, поехали.

Глядя на жёлто-зелёную степь, которую американцы называют «прерией», Эраст Петрович размышлял не про полковника Стара и его «загадочное дело», а про технический прогресс.

Ещё какие-нибудь четверть века назад переселенцы, двигающиеся в сторону Тихоокеанского побережья, пылили по этим тысячемильным просторам на телегах, терпя немыслимые лишения и рискуя потерять скальп. И вот опасное путешествие от океана до океана, занимавшее месяцы, сжалось до каких-то пяти суток, которые к тому же можно провести со всем комфортом, читая книгу или раздумывая о вечности. Главный смысл прогресса не в удобствах и даже не в безопасности. Развитие цивилизации даёт человеку возможность сконцентрировать духовную энергию не на унизительных тяготах бытия, а на его глубинной сути.

Трасса шла через плавные холмы, сплошь покрытые травой, и казалось, что поезд покачивает на неспешных волнах океана. Потом, на самом горизонте, степь вздыбилась зелёными морщинами гор, будто навстречу двигалось гигантское цунами. Где-то там, у подножия, и располагался Круктаун.

Перед тем как усесться за чтение прессы, Эраст Петрович заглянул в ванную комнату – посмотреть, как дела у Масы.