Нефритовые четки

– Я строил, неподалёку отсюда железную дорогу. Ну и помог недотёпам обосноваться в Дрим-вэлди, Подумал: местечко тихое, спокойное, на отшибе, никто их тут не тронет. Для земледелия рай. В те годы владелец охотно продал бы всю долину целиком, за гроши, но ведь наши умники не признавали собственности! – Стар безнадёжно махнул рукой. – Ладно, взяли они полдолины в долгосрочную аренду. Стали выращивать рожь, разводить овец. Прижились, обустроились. Назвали свою коммуну «Луч света». Из России к ним потянулись такие же блаженненькие. Дело пошло на лад – не без моей, конечно, помощи. Рационального рая, какой грезился Николаю Гавриловичу Чернышевскому, у них не получилось, но зато равенства и братства хоть отбавляй. Денег внутри коммуны не существует вовсе. Председатель – единственный, кто изредка покидает пределы долины. Вывозит продукцию, продаёт, а на выручку закупает для фермы всё необходимое. Трудятся все наравне. У кого работа получается лучше, тот удостаивается особой чести: имя труженика торжественно объявляют вслух на общем собрании. Никакого специального вознаграждения не предусмотрено, лишь восхищение товарищей.

– Судя по вашей улыбке и юмористическому тону, не все в жизни к-коммунаров так уж безоблачно, – заметил Фандорин. Он посматривал на рассказчика в зеркало, а слуга ловко брил его острейшим японским кинжалом.

– Понимаете, выяснилось, что денежные отношения истребить гораздо легче, чем межполовые. Кто бы мог подумать? – Стар изобразил простодушное изумление. – Идея бессемейного сосуществования дала довольно причудливые всходы. Сначала женщины как равноправные товарищи тоже хотели пахать землю. Но сила у барышень не та, ручки тонковаты. Пришлось пересмотреть систему. Женщины получили статус «домодержательниц». Мужчины там живут все вместе, в общежитии, а дамам выстроили по дому, где каждая – хозяйка, сама устраивает уют и готовит пищу. Работники вольны выбирать, в каком из домов им отдыхать и столоваться. Кто из хозяек приветит больше мужчин, той и почёту больше. Ничего игривого такая система не предполагала. Но жизнь есть жизнь. Очень скоро вместо здоровой соревновательности между женщинами возникло соперничество совсем иного рода. Да и мужчины выбирали хозяйку, руководствуясь не только запросами желудка… Молодые ведь все, а коммуна – не монастырь. В общем, через некоторое время образовался в «Луче света» род пчелиного царства. В каждом улее, то бишь доме, своя пчеломатка, а вокруг неё несколько приходящих супругов. Женщин в долине всегда было меньше, чем мужчин.

Маса, до сего момента интереса к рассказу не проявлявший, навострил уши.

– Инчересно, – сказал он, не донеся намыленную кисточку до щеки господина. – И все стари друг друга убивачь?

– Представьте себе, нет. Ведь люди-то сознательные, передовые. Сплошь одни господа Лебезятниковы, если вы помните сего персонажа из романа «Преступление и наказание». Ревность и моногамия в коммуне строжайше воспрещены как общественно опасные явления. Пара, которая не желает делиться своей любовью с товарищами, из коммуны исключается и должна навсегда покинуть долину. Детей воспитывают общими усилиями. Мать ребёнка известна, а все мужчины считаются его отцами или братьями, в зависимости от возраста.

– Что происходит, когда дети вырастают? – спросил Эраст Петрович. – Неужто им не хочется вырваться из этого… к-коллектива в большой мир?

– Некоторым хочется. Но очень скоро почти все возвращаются обратно. В большом мире одиноко, да и страшно, если привык жить среди своих.

– И много жителей в к-коммуне?

– Полсотни взрослых, десятка два детей. Хотя взрослые там – те же дети. Непрактичные, неспособные за себя постоять. – Полковник уже не улыбался, его лицо стало озабоченным. – И кто-то решил этим воспользоваться. Я обратился к вам, потому что «Луч света» нуждается в защите. Коммунаров терроризируют бандиты. Та самая шайка, что пыталась захватить поезд – Чёрные Платки. Появилась она недавно, никто про неё толком ничего не знает. Некоторое время назад ограбили почтовый вагон. Сегодня вот снова совершили нападение на железную дорогу. Предположительно логово у них в Дрим-вэлли, но наверняка это неизвестно.

Эраст Петрович задрал подбородок, чтоб Масе было удобнее завязывать галстук.

– Я не понимаю. Зачем вам понадобился сыщик? Почему просто не обратиться в полицию?

– Здесь вам не Бостон и не Нью-Йорк. Полиции как таковой нет. В соседнем с долиной городке Сплитстоуне есть маршал, но он не может навести порядок даже на собственной территории. В графстве Крук есть федеральный маршал, но и он не станет ничего предпринимать, пока не получит доказательств.

– Доказательств чего?