Нефритовый голубь

Сначала я уносил тайком из больницы части тел, потом стал договариваться с могильщиками о том, чтобы после похорон бездомных бродяг, тела их извлекались из земли и передавались в мое распоряжение. Все это я переправлял в тот самый лаз, который мы с Али Магомеддом устроили в его конторе на Вспольном.

Добытое служило сырьем для изготовления наших (как приятно мне произносить это слово – «наших») снадобий.

Ночью, когда был убит полковник Михаил Александрович Подгорнов, я возвращался домой после вечерней смены. Шел пешком через весь город. И вдруг увидел труп полковника.

Как же я жалею сейчас, что притащил тело в дом Али Магомедда! Но не знал, не ведал я, окаянный, о том, что полковник шел именно из этого дома, что он зверски избил пророка, который, естественно, не докладывал мне обо всех своих встречах. А тогда мне казалось, что все складывается как нельзя более удачно: труп лежал неподалеку от конторы пророка и доставка его туда представляла собой несравненно более простую задачу, чем та, которую мне приходилось решать всякий раз, когда я, дрожа от страха, был вынужден уговаривать могильщиков вскрыть могилу, крадучись, прятал ночью тело в специально изготовленный ящик, искал покладистого извозчика, согласного перевести через весь город большой ящик с неизвестной начинкой: многие думали, что в нем, смешно сказать, контрабандный товар, и наотрез отказывались.

Я уже не говорю о тех деньгах, кои мне приходилось брать у пророка на оплату услуг могильщиков и извозчиков, о том, что многие из добытых с такими неимоверными сложностями трупов пророк не мог использовать по назначению, поскольку они были в большой степени поражены разложением. А что стоили риск разоблачения, шантаж со стороны людей, привлекаемых мною к нашему делу…

Итак, я, покорный своему послушанию у величайшего светильника мудрости, поднял тело полковника и потащил по улице. Со стороны мы вполне могли сойти за пару самых обыкновенных пьяниц, один из которых уже совершенно не держится на ногах. Достигнув конторы пророка, я спрятал труп в лаз печи, и донельзя довольный тем сюрпризом, что приготовил отъехавшему в Петербург Али Магомедду, отправился радостный домой.