Нефритовый город

– Ты согласился дать ему шанс, – отозвалась Шаэ. – Я ненавижу Дору даже больше, чем ты, но сегодня утром впервые за десять дней дедушка вышел из своей комнаты. Я видела их из окна, Хило. Я работала всю ночь, как и ты. Я видела, как Дору вывозит дедушкино кресло во двор, и они пили чай и играли в шахматы за этим самым столом, как обычно. Дедушка улыбался. Даже без всего нефрита он улыбался. В нем еще осталась жизнь. И оно того стоило, ради дедушки.

– Стоило оставить предателя среди нас? Стоило отвлечь двух Пальцев, чтобы стеречь его днем и ночью? Дору нечего терять. Он для нас опасен.

– Он старик без нефрита, – ответила Шаэ. – Он выступил против воли Лана, а значит, предатель и плохой Шелест, но не думаю, что он хотел навредить нам лично. – Шаэ смотрела Хило в лицо, но он по-прежнему выглядел неубежденным. – Ты на меня злишься, но я знаю, что Лан бы со мной согласился.

Эта истина не могла порадовать Хило. Для всех было бы лучше, если бы Дору не сумел помочь дедушке.

– Проблема в том, – объяснил он, – что ты сделала это без меня. Ты поступила так, как считала нужным, не как положено, в точности как… – он осекся, но лицо Шаэ тут же окаменело.

– Как? – холодно спросила она. – Как при отъезде в Эспению? Как когда начала встречаться с Джеральдом? Как когда без разрешения сняла нефрит? – К удивлению Хило, в ее голосе прозвучала обида. – Ты ведь это хотел сказать?

Весь этот разговор оставил во рту Хило дурной привкус. Три его Кулака погибли – отличные бойцы, ценные Зеленые Кости. Ему придется преподнести их семьям конверты на похоронах. Он должен находиться в городе – там, где в нем нуждаются, где идет война и решается судьба клана, а не сидеть здесь, пререкаясь с сестрой.

– Я же сказал, – спокойно произнес он, собрав все оставшееся терпение, – я забыл прошлое. Когда ты давишь на меня вот так, я иногда забываю, что его забыл. Но больше это не повторится. Главное – нас теперь двое. Ты – мой Шелест, и я этому рад. Так скажи, что собиралась.

С минуту Шаэ молча его изучала, словно пытаясь решить, правдивы ли его слова. Ну и циничная же у меня сестра, подумал Хило. В конце концов она сдалась, ее нефритовая аура успокоилась до недовольного гула.

– Совет призывает к переговорам о мире между кланами.

Губы Хило изогнулись в презрительной усмешке.

– О мире? Никакого мира не может быть. Кто согласится на мир, когда его брат лежит в земле? Да и вообще, как могут не имеющие нефрита марионетки из Королевского совета судить о делах кланов? Это касается только Зеленых Костей, а не политиков.

– Королевский совет озабочен проблемами страны. Война между двумя крупнейшими кланами сказывается на экономике, потому Совет и обеспокоен.

– Канцлер – человек Равнинных, – нахмурился Хило. – Разве он не должен быть у нас в кармане? Разве мало наших Фонарщиков заседает в Совете?

– Да, но они встревожены, потому что их игнорируют. Они не Кулаки и не Пальцы, которые делают, что ты велишь, Хило. Они верны клану из-за денег и влияния, а не из-за нефрита и братства. Если ты не развеешь их сомнения, эти сомнения овладеют и другими Фонарщиками клана. У Горных тоже есть депутаты, и они доложат Айт, что мы теряем свою власть. Если станет совсем худо, наши Фонарщики начнут массово переходить к врагам, Гонту даже не понадобится проливать ни капли крови. А вдобавок ко всему есть депутаты, не имеющие отношения к кланам, которые могут увеличить свое политическое влияние, если война затянется, и это настроит общественное мнение против всех Зеленых Костей.

Хило откинул голову и мрачно уставился на ветки вишни. Шаэ подалась вперед и хлопнула его по руке, чтобы вернуть его внимание.

– И есть еще самое важное. Совет имеет дело с эспенцами и другими иностранными государствами и компаниями. Если ты продолжишь игнорировать Совет, если покажешься беззубым и неспособным поддерживать порядок, то что помешает иностранцам больше не вести дела с правительством? Что помешает им пойти напрямую к тому клану, который накапливает нефрит и производит «сияние» за спиной остальных? И это не мы, если ты не в курсе.

– Ладно, твоя взяла, – проворчал Хило. – Я встречусь с канцлером Соном и Королевским советом. И что я должен им сказать?

– Это зависит от того, что мы сочтем победой в войне.

Хило задумчиво вдохнул и выдохнул. Подлинной победой он считал бы только такую, когда Айт и Гонт кормили бы червей, а их клан был бы разрушен, но ему пришлось смириться с тем, что более достижимая цель на ближайшее время – завоевать спорные районы и навредить бизнесу Горных в достаточной степени, чтобы они потеряли надежду покорить Равнинных.

– Если с нами останутся наши Фонарщики, если мы удержим имеющиеся территории до конца года, то окажемся в лучшем положении, – задумчиво произнес Хило. – Выпускной класс в Академии больше и сильнее, чем получат Горные из Ви Лон. Весной у нас будет достаточно Пальцев, чтобы прикрыть все слабые места. – Он пожевал щеку и добавил уже менее оптимистично: – Но до той поры наше положение может ухудшиться. Горные об этом знают. Они прольют много крови в попытке поскорее с нами покончить.