Нефритовый город

Открыв дверь и увидев его в официальном костюме, Вен попятилась и приложила руки к груди, словно от боли. Когда Хило шагнул через порог и обнял ее, она задрожала.

– Ты решил умереть, – сказала она.

– Да. Нужно пожениться сегодня.

И хотя Хило готовил ее к этому повороту событий, Вен всхлипнула и поникла в его руках.

– Я совсем не так себе это представляла.

– Я тоже. – Он прижался щекой к ее шелковистой макушке и закрыл глаза. – Я представлял себе грандиозный банкет с лучшими блюдами. Живую музыку. И тебя, с высокой прической, как ты выходишь со мной под руку, в длинном зеленом платье. Или красном, красный мне тоже нравится. В особенности если оно с высоким воротом, в традиционном стиле, элегантном и скромном, но и чтобы разрез до бедра – показать, какая ты сексуальная штучка.

– Я уже выбрала платье, – предупредила Вен.

– Убери его и не показывай мне. Мы еще можем устроить все, как планировали – банкет, гости, музыка. Все. Но позже.

– Да. Ты вернешься, и мы устроим все, как ты хочешь.

Хило улыбнулся и поцеловал ее в лоб, его тронула уверенность в ее голосе.

– Я вернусь. Но в любом случае ты будешь в безопасности. У Шаэ есть связи с эспенцами. Не знаю, как она этого добилась, но у нее есть визы для тебя, твоих братьев, дедушки и Андена. Она вытащит вас из зоны досягаемости Горных.

– Кен и Тар не поедут, – сказала Вен.

– Я им приказал. Они не выносят мысль о побеге, но наверняка умрут, если останутся. Лучше жить, чтобы иметь шанс сравнять счет. Если до этого дойдет, напомни им и заставь выполнить мой приказ.

– Если до этого дойдет, – сказала Вен. – Но я так не думаю.

– Я тоже так не думаю, – заверил Хило. – Но все-таки нам лучше пожениться сегодня, просто на всякий случай.

– На всякий случай, – согласилась она, смахнула с глаз навернувшиеся слезы и высвободилась из его объятий. – Пойду переоденусь. Дай мне несколько минут.

Хило сел в прихожей и стал ждать, подумав, оглядевшись, каким милым стал дом, он был бы счастлив жить здесь с ней, вот в таком доме. Через несколько минут вернулась Вен – она накрасилась и надела чудесное синее платье, жемчужное ожерелье и серьги. Хило улыбнулся, встал и подал ей руку, и они вышли во двор, чтобы пожениться.

Для совершения церемонии вызвали судью Ледо, доверенного человека на жалованье у клана. Кен и Шаэ были свидетелями. Гражданская церемония занимала всего несколько минут, а не час с лишним песнопений по дейтистской традиции, но брачные клятвы все равно обращались к Божественным добродетелям.

Я клянусь в скромности: буду всегда сначала заботиться о любимых, не ожидая ни похвалы, ни награды, ибо теперь мы во всем едины.

Я клянусь в сострадании: буду всегда благодарить любимых и страдать, когда страдают они, ибо теперь мы во всем едины.

Я клянусь в храбрости: буду защищать любимых от всех бед, ибо теперь мы во всем едины.

Я клянусь в доброте: буду отдавать себя любимым, чтить и заботиться о них и телом, и душой, ибо теперь мы во всем едины.

Клянусь в этом тебе и только тебе, перед глазами богов и небес, с этой минуты и до конца дней.

Вен осунулась, борясь со слезами, пока Хило нараспев повторял последние слова вслед за судьей Ледо. С этой минуты и до последнего дня. И сколько это продлится? Хило почувствовал, как клятва впечатывается в него, наделяет особой мощью, совсем другой, нежели те клятвы, которые он всю жизнь посвящал клану. Он ощутил странный порыв соединить эти обеты, хотя и понимал, что это невозможно. Глядя на милое, преданное лицо Вен, он почувствовал угрызения совести из-за того, что не может пообещать не разбивать ей сердце, даже несмотря на свою всепоглощающую любовь. Потому что бывают времена, когда мужчина не может одновременно сохранять верность брату и сострадание к жене. Нефритовый воин не может по-настоящему быть единым с любимыми, ведь он пообещал отдать кровь за клан.

Вен выдохнула, чтобы успокоиться, и произнесла свои клятвы с такой силой, что Хило еще больше ею восхитился. Кен шагнул вперед и связан их запястья полоской ткани, правые руки и левые, когда они встали напротив друг друга, а Шаэ поставила на их сомкнутые ладони чашу с хоцзи. Они оба выпили из нее и вылили остаток на землю, на удачу. Судья Ледо объявил их мужем и женой.

Хило знал, что это негодная свадьба для Колосса клана. Он глубоко сожалел, что украл у Вен великолепный и веселый праздник, которого она заслуживает. Но главное – она стала его женой, и если завтра станет его вдовой, то получит все, что он обещал ей оставить. Горные не могут тронуть имущество, унаследованное членами семьи по завещанию. У Вен будет достаточно денег, чтобы начать новую жизнь, более безопасную, в Эспении. И пусть ненадолго, он все же стал ее мужем, и это делало его счастливым, гораздо счастливее, чем за долгое время.