Нефритовый трон

Грэнби, разумеется, тоже летел; за старшего оставался Феррис. Отобрать еще девятерых было более деликатной задачей. Лоуренс боялся проявить какие-то личные предпочтения и совсем не желал оставлять Ферриса без лучших людей. Наземную службу он решил ограничить Кейнсом и Уиллоби. Хирургу он уже привык доверять и считал необходимым взять с собой одного портупейщика, хотя летели они без сбруи. В случае нужды тот сможет соорудить что-нибудь на скорую руку.

Лейтенант Риггс заявил, что тоже должен сопровождать капитана вместе с четырьмя лучшими своими стрелками.

— Здесь мы им не нужны — на борту полно пехотинцев, — а вот вам вполне можем пригодиться. — С тактической точки зрения, Риггс был прав, но Лоуренс, зная его стрелков как самых больших гуляк из всего экипажа, опасался брать их всех ко двору после семи месяцев в море. Постоянно следить за ними у него не будет возможности — как бы не вышло хлопот с китайскими дамами.

— Возьмем мистера Данна и мистера Хакли, — решил капитан. — Нет, мистер Риггс. Я согласен с вашими доводами, но там мне понадобятся люди, на которых можно положиться во всем — думаю, вы меня понимаете. Из верховых возьмем еще Блайта и Мартина, Джон.

— Осталось еще двое, — заметил Грэнби.

— Бейливорта нельзя забирать: Феррису нужен крепкий помощник, — сказал Лоуренс, перебрав в уме других лейтенантов. — Запишите Терроуза из низовых и Дигби: он хоть и молод, но показал себя хорошо. Пусть набирается опыта.

— Через пятнадцать минут я соберу их на палубе, сэр, — сказал Грэнби.

— Ферриса пришлите сюда, — попросил Лоуренс, наспех записывая инструкции для второго лейтенанта. — Мистер Феррис, — начал он, едва тот вошел, — я полагаюсь на ваше суждение. Невозможно предугадать и десятой доли того, что может случиться с вами в таких обстоятельствах. Я написал несколько формальных распоряжений на случай моей и мистера Грэнби смерти. Первая ваша забота, если это случится — безопасность Отчаянного, вторая — судьба экипажа. Постарайтесь вернуть их домой.

— Да, сэр. — Феррис принял у Лоуренса запечатанный пакет. Он не спорил с капитаном, но вышел ссутулившись, как потерянный.

Лоуренс закончил укладывать свой сундучок. Лучшие мундир и шляпа, к счастью, хранились на дне с самого начала пути, завернутые в клеенку. Сейчас капитан надел свой летный костюм — кожаное пальто и теплые бриджи. За время плавания он ими почти не пользовался, и они сохранили приличный вид. Прочую одежду, не считая пары рубашек и нескольких шейных платков, он завязал в узелок и оставил в каюте.

— Бойн, — окликнул он матроса, сплеснивавшего какие-то концы недалеко от каюты, — отнесите это на палубу, будьте добры.

Лоуренс вручил Райли несколько строк для матери и для Джейн, и чувство, которое он обычно испытывал перед боем, окрепло в нем.

Авиаторы ждали его на палубе. Их мешки с сундуками грузили в баркас. Почти весь посольский багаж оставался на судне — Лоуренс заметил китайцам, что его погрузка займет чуть ли не сутки, — но даже малая его часть перевешивала все авиаторские пожитки. Юнсин передал Лун Ю Пин запечатанное письмо. Очевидно, он не находил ничего необычного в том, чтобы вручать послание дракону, летающему одному, без наездника. Ю Пин зажала письмо когтистыми пальцами и столь же привычным жестом спрятала его под свою золотую кольчугу.

Поклонившись принцу и Отчаянному, она побрела к борту, волоча крылья по палубе. Развернула их, мощным прыжком взвилась в воздух и миг спустя превратилась в едва видное пятнышко.

— Ого, — уважительно протянул Отчаянный. — Высоко же она летает — я никогда не поднимался в такую высь.

Лоуренс с не меньшим почтением смотрел на нее в трубу. Через пару минут драконица полностью исчезла из виду, хотя день стоял ясный.

Стаунтон отвел его в сторону.

— Могу я дать вам один совет? Возьмите с собой детей. Судя по моим собственным детским воспоминаниям, они вам будут полезны. Присутствие детей как нельзя лучше говорит о мирных намерениях миссии, притом китайцы очень чадолюбивы — это относится как к родным детям, так и к приемным. Вы фактически их опекун, и я постараюсь убедить китайцев, что дети идут сверх комплекта.

Роланд и Дайер, всегда все слышавшие, уже маячили рядом, исполненные безмолвной мольбы.

— Что ж, если китайцы не будут против… — поколебавшись, промолвил Лоуренс. Вестовым только это и требовалось: они помчались вниз за собственным багажом и вылезли еще до того, как Стаунтон закончил переговоры.

— И все-таки это глупо, — сказал Отчаянный вполголоса (как ему представлялось). — Я бы легко поднял вас всех и все, что есть в этой лодке, тоже. Я ведь все равно лечу с вами, только пустой. К чему терять время?

— Ты прав, но не начинай все сначала, — устало попросил его Лоуренс. — На споры уйдет больше времени, чем мы сэкономили бы при более разумной нагрузке.

Отчаянный потыкал его носом, и Лоуренс ненадолго закрыл глаза: минута покоя после трех часов бешеной спешки вновь напомнила ему о бессонной ночи.

— Все, я готов. — Он выпрямился, надел шляпу и зашагал вдоль шеренги козырявших ему авиаторов.