Нефть!

— Ничего не поделаешь! Эли напомнил мне, что это он благословил первую скважину на участке Парадиз и что благодаря этому там оказалось так много нефти. И если бы я отказал ему, то это вышло бы с моей стороны нечто вроде богохульства.

— Но, папа, ведь ты же не веришь в то, что он обладает какой-то особой силой?

— Не верю. Но этот малый пользуется теперь громадной популярностью, и он может еще оказаться нам очень нужным. Если когда-нибудь выборы будут производиться здесь или в Парадизе, то мы с избытком вернем себе эти деньги, так как он и его последователи будут, конечно, действовать в наших интересах.

XII

Бэнни пошел к себе заниматься и там, на свободе, все хорошенько обдумав и вооружившись необходимым для успеха дела спокойствием, снова вернулся к отцу.

— Послушай, папа, если ты ради шутки дал пятьсот долларов Эли Аткиксу, то другие пятьсот долларов должен дать мне на одно очень серьезное дело.

М-р Росс был неприятно удивлен. Очевидно, ему не надо было говорить Бэнни об этих деньгах.

— В чем дело, сынок?

— Я заходил к м-ру Ирвингу, папа, и ему очень сейчас трудно; нигде не может найти себе никакой работы. Дело в том, что всюду, куда он ни обращается, ему приходится говорить, что он в течение этих двух лет был преподавателем в Тихоокеанском Университете. А когда там наводят о нем справки, то ему в работе отказывают. Он убежден, что в университете кто-нибудь говорит, что он "красный".

— Очень возможно, — сказал м-р Росс. — Но ведь ты-то в этом не виноват.

— Нет, именно виноват, папа. Я один был с ним в близких отношениях и вызывал его на откровенные разговоры. Я думал, что все это останется между нами, но, очевидно, кто-то за нами следил и шпионил.

— Ну и что же? Он желает занять у тебя теперь денег?

— Нет. Я даже предлагал ему маленькую сумму, но он отказался. Но я знаю, что они ему очень нужны, и я говорил об этом с Гарри Сигером и Питером Нагелем. Они знают здесь несколько семейств рабочих и думают, что здесь можно было бы открыть рабочий колледж. Мы все считаем, что м-р Ирвинг — идеальный человек для ведения такого рода дела.

— Рабочий колледж? — переспросил м-р Росс. — Это для меня что-то новое.

— Колледж, в котором получали бы образование молодые рабочие.

— Но почему им не ходить в обыкновенные учебные заведения, в которых принимают решительно всех?

— Потому что в них не обучают ничему, что касается самых существенных для рабочих вопросов. И все факты передают в искаженном виде.

М-р Росс обдумывал слова сына.

— Ты хочешь сказать, сынок, что это такая школа, в которой кучка вас, "красных", будет обучать рабочих социализму и подобного рода вещам?

— Это не совсем так, папа. Мы не имеем в виду проповедовать те или другие доктрины. Мы хотим учить людей самостоятельно мыслить, во всем самим разбираться. Это всегда было заветной идеей м-ра Ирвинга. Он хочет, чтобы рабочие сами за себя думали.

Но все эти слова были бессильны скрыть от м-ра Росса самую суть дела.

— Они все, конечно, сделаются "красными", прежде чем выйдут из этого колледжа, — сказал он. — Я, конечно, ничего не имею против того, чтобы дать сейчас эти деньги м-ру Ирвингу, но только ты имей в виду, сынок, что это будет не очень-то добро с твоей стороны по отношению ко мне, если я буду тратить всю свою жизнь на добывание денег, а ты будешь тратить их на то, чтобы внушать рабочей молодежи, что я не имею на эти деньги никакого права.

Бэнни весело рассмеялся, и это было лучшее, что он мог в данном случае сделать. Но впоследствии он много-много раз думал об этих словах и все яснее и яснее отдавал себе отчет в том, насколько проницателен был его отец и как верно читал он в будущем.

Глава тринадцатая "MОНАСТЫРЬ"

I

Бэнни читал и размышлял, стараясь разбираться в трудных вопросах, касавшихся отношений капитала к труду. Ему было ясно, что существующая система не могла продолжаться вечно, — богатства страны не могли постоянно выбрасываться на арену для того, чтобы из-за них дрались и чтобы они доставались наиболее жадным. И всякий раз, когда вы спрашивали себя — кто же мог бы изменить эту систему, ваш разум подсказывал вам только один ответ: это могли бы сделать только рабочие, вся та громадная масса рабочих, которая не обладала психологией "игроков" и которая на практике обучалась той истине, что богатство получается в результате тяжелого труда. В силу самой природы вещей рабочие могли одержать верх только при условии тесного единения друг с другом, а потому им необходимо было развивать солидарность, братство и кооперацию.