Нефть, PR, война

Но конфликт на этом не закончился: «Чем дольше Бен Ладен сможет уходить от американских бомб, тем сильнее будет дух сопротивления в его саудовских сторонниках. В таком положении наследный принц Абдулла (...) мог бы добиваться отставки короля Фахда. Последний со своей семьей очутился бы тогда перед трудным выбором: противостоять Бен Ладену или пойти на заключение широкого компромисса. Он мог бы принять решение повести бедуинские части саудовской национальной гвардии на большое сражение со сторонниками Бен Ладена. Большое, беспрецедентное внутриваххабитское сражение, практически означающее гражданскую войну. С другой стороны, он мог бы призвать Америку вывести свои войска из страны. Такой компромисс сильно снизил бы влияние членов королевской семьи, которые считаются союзниками Запада»[239].

Здесь есть над чем поломав голову и Вашингтону. Разумеется, Буш не просто так остановил расследование ФБР в отношении некоторых саудовских сторонников Бен Ладена.

Но самое серьезное для Вашингтона противоречие возникает в контексте Ближнего Востока в целом: он не может и не хочет отказываться ни от Израиля, ни от Саудовской Аравии. Первый является его главным военным инструментом, фактически это продолжение американской армии. Израиль же не может продержаться иначе как подавляя палестинцев и угрожая соседям. С другой стороны, Саудовская Аравия — главный экономический инструмент Вашингтона, позволяющий ему сохранять доходы от нефти в собственном кармане. А саудовские руководители, так же как и другие арабские руководители, находятся перед лицом борьбы палестинского народа. Единственной по-настоящему массовой борьбы, единственной, которая исключает какие бы то ни было сомнительные компромиссы, столь любимые привилегированными классами, как арабскими, так и всех других национальностей.

Интифада — это кошмар Вашингтона. И надежда всех народов.

Цель номер 4: Милитаризация экономики как средство «преодоления» тлеющего кризиса

Несмотря на некоторые благоприятные обстоятельства, западный капитализм все чаще переживает кризисы сбыта. В довершение к этому некоторые так называемые «перспективные» регионы рухнули один за другим: азиатские «тигры», Россия, Латинская Америка... И каждый раз аналитики боялись, что Уолл-стрит и вся мировая система будут втянуты в катастрофический спад. При этом многие не исключали повторения краха 1929 года и со страхом следили за замедлением экономического роста, начавшимся к концу 2000 года...

Но даже если западному капитализму удастся на этот раз избежать краха, проблема лишь получит отсрочку. Ведь тяжесть кризиса во все возрастающей мере переносится на третий мир и на бедных. Но такое «решение» создает еще более серьезную проблему: каким образом транснациональные компании смогут торговать с теми, кто по их же вине беден? Это называется рубить сук, на котором сидишь.

Пропасть между богатыми и бедными — это не только безнравственная несправедливость, но и экономическая проблема, неразрешимая при капитализме. С одной стороны, существуют гигантские и все увеличивающиеся производственные мощности, с другой — растущий разрыв между производителем и тем, кто должен быть потребителем. Сегодня девять человек из десяти живут в нужде, а программы Всемирного Банка и МВФ лишь усугубляют такое положение. Очевидно, не таким способом должен формироваться спрос, который заставил бы заработать мировую экономику.

Непосредственно перед терактами американская экономика (казалось бы, идеал современной экономики вообще) теряла миллион рабочих мест в год. А предприятия высоких технологий (основа биржи будущего, как говорилось когда-то) быстро катились вниз.

Как исправить положение? Способы, имеющиеся в распоряжении американского руководства, не отличаются разнообразием. Набить портфель военных заказов — вот путь, по которому шли каждый раз, когда американской экономике начинал грозить спад и требовалось найти «выход из кризиса».