Нефть в наших жилах

Хорманшер раскинулся в просторной океанской бухте, пересеченной несколькими песчаными косами. Косы были застроены отелями, прямо со ступеней которых можно было нырять в прозрачную светло-голубую воду, небоскребами деловых центров и многоярусными парками развлечений. Косы соединялись друг с другом живописными мостами для поездов метро и для автомобилей — Хорманшер считался одной из самых красивых и дорогих столиц нового мира, в то время как уже в нескольких километрах от центра города начинались районы бедноты — глиняные и соломенные лачуги жались друг к другу тесно, как ягоды облепихи, по витым тропинками почерневшая на солнце местная голь ездила на велосипедах и мулах. Остальные крупные поселения в королевстве Хармандон тоже не блистали бесчисленными бриллиантами облицованных стеклом небоскребов — в Хорманшере жила знать, элита, владеющая остатками всей земной нефти, и потому этот город ослеплял роскошью, изрядную лепту в его богатство вносил и туризм — сюда приезжали просто поглазеть.

Такой изысканной архитектуры, как в Хорманшере, не было больше нигде. Семейства харамандонских аристократов соревновались между собой, спонсируя строительство самых невероятных небоскребов, какие только можно выдумать. Здесь можно было увидеть небоскреб в виде двойной спирали, похожий на гигантскую молекулу ДНК, наклонный небоскреб, небоскреб-пирамиду, комплекс небоскребов «костер»: каждое из этих сооружений напоминало язык пламени, изогнутый и заостренный сверху; небоскреб «радугу» с двумя фундаментами, нависающий над более низкими зданиями дугой, торговый комплекс «орхидея», отделанный перламутровым стеклом и с высоты напоминающий исполинский хищный цветок…

Тати Казаровой посчастливилось полюбоваться городом с вертолета. Она прибыла в Хорманшер в составе миротворческой делегации от республики Новая Атлантида. Любуясь в иллюминатор нефтяной столицей мира, Тати мысленно сравнивала её с родным Атлантсбургом, растущим в ширину, а не ввысь, пленяющим не дерзким кичем новизны, а тонким нежным духом старины, мраморными колоннадами, тенистыми парками, мощеными пешеходными улочками… Как же долго она живет вдали от дома!

Вертолетная площадка располагалась на крыше здания, и Тати, прибывшей задолго до начала мероприятия, посоветовали полюбоваться коралловыми рифами, посетив подводную галерею Дворца, что находилась в цокольном этаже; здесь, прильнув к сверхпрочному стеклу, можно было наблюдать таинственную жизнь океана…

Перед глазами Тати неторопливо проплывали медузы, похожие на дам в старинных подвенечных нарядах; косяки малюсеньких рыбок, остреньких, как стрелки, блестящих, как обрезки фольги, застывали около стекла, но стоило Тати пошевелиться — они тут же стремительно уносились вдаль — как не бывало. На дне залива повсюду стояли дорогостоящие очистные сооружения, чтобы флора и фауна тропических морей чувствовала себя комфортно — хорманшерцы очень гордились своим лагунами, кристально прозрачными, полными прихотливых крабов, величественных осьминогов и диковинных рыб.

Прогулявшись по стеклянной галерее, со всех сторон окруженной водой, и вдоволь наглядевшись на чудеса, Тати поднялась наверх.

Парадная лестница Большого Дворца Съездов спускалась прямо в залив, ступени в прозрачной бирюзовой воде были видны все до единой, стайки мелких сверкающих рыбешек сновали в глубине; гордо возвышались в самом низу лестницы шикарные кораллы, как дворцы подводных царей — властители земные и морские соседствовали в этом уголке мира. Крупные медлительные крабы ползали по затопленным ступеням.

Изящные туфельки на невысоких тонких каблучках звонко постукивали по мрамору, пока Тати спускалась к воде. Впервые за очень долгое время она облачилась в платье, длинное, чёрное, с глубоким вырезом на спине — на фоне строгого сдержанного сияния ткани, светлая матовая кожа и медовые струйки волос, сбегающие по плечам, казались ослепительно яркими. То был подлинный расцвет её красоты — уже не юной, озарённой пламенем чувственного опыта, зрелой женской красоты — и Тати понимала это о себе, как понимала и ценность своих достижений на службе, и с наслаждением она прозревала в эту благодатную пору своей жизни ширь будущих возможностей, как молодая богиня, ещё не всесильная, но набирающая могущество, она не шла, она несла себя, и вызывала невольное восхищение своей уверенной устремлённостью ввысь…

В королевстве Хармандон начиналась осень, вечер обещал быть ясным, горячим, сухим, но не душным, открытые плечи Тати без всякого на то позволения гладил невесомыми ладонями бриз.

Приглашенные прибывали на легких катерах, на яхтах или на лодках, небольшая плавучая пристань мягко покачивалась на волнах, когда гостьи, подавая руки юношам, попадали с кораблей на бал…