Нефтяной король: Секретная жизнь Марка Рича

У двухмесячного бойкота оказался парадоксальный побочный эффект: из-за увеличения добычи нефти предложение стало превышать спрос. Предприимчивый трейдер Марк Рич увидел в этом чудесные возможности. Еще в Испании он понял, что на торговле нефтью можно хорошо заработать. Эту идею он уже обсуждал со своим другом Альфредо Сантос-Бланко, экономистом из испанского Министерства труда. Франкистская Испания, не признавшая Израиль, имела прекрасные отношения с арабским миром. Рич собирался сам использовать эту уникальную ситуацию, как вдруг откуда ни возьмись появился Алан Флакс, готовый утащить новый рынок у него из-под носа. Ричу повезло, что у Philipp Brothers для таких случаев не было четко оговоренных правил наподобие «кто первым увидел, тому и принадлежит». В их компании сделку заключал тот, кто лучше все придумал, у кого были лучшие связи, кому больше повезло. И Рич, проявляя ту же настойчивость и упорство, которые всегда выделяли его среди других трейдеров, приступил к освоению нефтяного бизнеса.

«Нефть была товаром, который имелся в больших объемах, дорого стоил, но никогда не появлялся на открытых и конкурентных рынках, — рассказывал мне Рич. — Я подумал, что можно торговать нефтью помимо „Семи сестер“. Если я вижу на рынке интересующую меня ситуацию, я пытаюсь что-то из этого получить».

«Семь сестер»

Так называли семь транснациональных корпораций, в середине ХХ в. господствовавших на международном нефтяном рынке: американские Chevron, Esso (Standard Oil of New Jersey), Gulf, Mobil, Texaco, British Petroleum и англо-голландская Shell.[49] В 1960-х гг. рынок нефти был совсем не похож на сегодняшний. Нефть не продавалась по законам свободного рынка, цены на нее менялись лишь незначительно. Добывающие страны продавали «Семи сестрам» практически всю свою нефть по фиксированным ценам, установленным на длительное время (до двух лет), и только приблизительно 5 % нефти продавалось свободно, по законам спроса и предложения. Если вам была нужна нефть, вам приходилось покупать ее у корпораций. Крупные нефтяные корпорации редко продавали или покупали нефть в срочном порядке на открытом рынке — только если у них был временный избыток нефти или, наоборот, чтобы восполнить ее неожиданную нехватку.

После Второй мировой войны «Семь сестер» контролировали мировой нефтяной рынок и вертикально, и горизонтально. Они контролировали все этапы: нефтедобычу, последующую транспортировку, переработку и так далее, вплоть до шланга на бензоколонке. «Семь сестер» создали так называемую олигополию — ситуацию, при которой несколько поставщиков контролируют весь рынок. Они могли диктовать цены независимо от спроса и предложения. «Семь сестер» в первую очередь стремились заключать долгосрочные контракты по фиксированным ценам, что позволяло им легче контролировать цены и поставки нефти.

Таким образом, нефтяную отрасль контролировали американские и европейские корпорации. На их долю приходилось 3/4 мировой добычи нефти (за исключением добычи США и социалистических стран).[50] У «Семи сестер» рентабельность была гораздо выше, чем в других отраслях промышленности. Добыча и перевозка в США одного барреля (158,9 л) нефти обходились всего в 40 центов, а с покупателя «Семь сестер» брали $2,5 и больше.[51] C 1948 по 1970 г. цена оставалась более или менее постоянной — $2,5–3 за баррель. Цены немного поднимались во время кризисов — например, во время Корейской войны 1950–1953 гг. и Шестидневной войны 1967 г. Такая ситуация вызывала раздражение у нефтедобывающих стран, поскольку цены на промышленную продукцию за тот же период существенно выросли. То есть нефтедобывающие страны не только получали относительно мало денег за свою нефть, но еще и могли купить меньше импортируемых товаров за те же самые деньги. Сложилась парадоксальная ситуация: спрос на нефть со времен Второй мировой войны устойчиво рос, но в сравнении с покупательной способностью нефтедобывающих стран цена на нефть за период 1948–1970 гг. упала почти на 40 %. Иными словами, промышленно развитые страны выигрывали от низких (а если брать в сравнительных терминах, то снижающихся) цен на нефть и энергию.

Цунами нефтяной национализации