Негасимое пламя

— Ты?! Ни за что! — рявкнул Рис, стиснув, ей руку с такой силой, что она невольно поморщилась. — Ты, должно быть, спятила, если думаешь, что я соглашусь взять тебя с собой!

— Вот именно! Можешь думать что хочешь. К тому же скоро истекает срок нашей помолвки. И потом, тебе же нужен кто-то, чтобы ухаживать за ранеными… А я не намерена провести здесь всю жизнь, стоя на дозорной башне, в ожидании, пока ты вернешься.

Онемев от изумления, Рис замолчал. Яростный огонь, полыхавший в глазах Джессамин, и упрямо вздернутый подбородок ясно говорили ему, что не стоит и пытаться переубедить ее. Все его попытки заранее обречены на провал. У него даже появилась мысль, что в обшем-то это не так уж и плохо. Он приставит к ней надежную охрану, и в конечном итоге все от этого только выиграют. Да и раненые будут в надежных руках.

— Я уже не и первый раз отправляюсь вместе с отрядом, и ты это знаешь. Мне довелось побывать и в битве, — напомнила Джессамин, заметив, что он начинает сдаваться.

— Правда, я и запамятовал.

И тем не менее Рис все еще колебался, разрываясь между здравым смыслом и велениями сердца. Наконец он неохотно кивнул:

— Только ты пообещаешь слушаться меня беспрекословно.

Джессамин сделала недовольную гримаску:

— Только если ты пообещаешь не отдавать дурацких приказов.

Они обменялись нежными улыбками и торжественно пожали руки.

— По рукам, миледи. Боже, помоги мне! Кажется, я тоже понемногу теряю разум!

Джессамин ласково сжала его пальцы. Потом, повернувшись, указала на сваленные в углу вещи:

— Очень может быть. Но пока твоя слабость не перекинулась на руки, помоги-ка мне отнести все это во двор. Мне эту тяжесть в жизни не поднять!

— Сию минуту, госпожа! — засуетился Рис, отвесив ей шутливый поклон. Он легко вскинул мешок на плечо, другой рукой подхватив битком набитую корзину, гадая про себя, видел ли он раньше, чтобы Джессамин носила платье обычной служанки? Интересно, а как бы она поступила, откажись он взять ее с собой?

Все еще ухмыляясь, Рис вышел на крыльцо и ступил на двор замка, щедро залитый лучами июльского солнца. Пусть дьявол съест его с потрохами, если Джессамин не вскочила бы на лошадь и не поскакала вслед за отрядом!

На этот раз их набег походил больше па торжественный марш королевских войск, тем более что по дороге они останавливались на ночлег только в замках, владельцы которых держали сторону Глендовера. По пути к их отряду присоединялись и другие, войско Риса росло па глазах, пока наконец воины Ллиса не уверились, что поражение им не грозит. Теперь-то королю Генри Болингброку придется прислушиваться к справедливым требованиям валлийцев, и перед любым судом они будут равны в правах с англичанами. До них дошел слух о том, что Глендовер вступил в союз с Францией. Скоро к его войску должны были присоединиться и ирландцы, их вожди ждали только сигнала, чтобы сразиться с англичанами. А шотландцы не стали ждать, и армия графа Дугласа уже вступила в Чешир, с каждым днем увеличиваясь, будто снежный ком. Войско Глендовера двигалось к Шрусбери, чтобы, соединившись с другими силами, взять приступом город.

Джессамин не решилась напомнить Рису, что по соседству с Шрусбери лежит Кэйтерс-Хилл, но потом все же не выдержала и поговорила с ним.

Трудно было рассчитывать, что сэр Ральф Уоррен упустит шанс принять участие в сражении, особенно когда это должно произойти поблизости от его владений.

Вражда между ним и Рисом не забылась, и Джессамин стало не по себе при мысли, что их злейший враг станет рыскать поблизости, ища возможности свести старые счеты со своим соперником.

К тому же над их головами реяло столь знакомое Ральфу Уоррену знамя с цветами Ллиса, что превращало Риса в идеальную мишень. Оставалось лишь уповать на то, что этим двоим не придется встретиться во время битвы.

Двигаясь на юг, они проехали совсем близко от Кэрли, и Джессамин удалось перемолвиться словечком с Хьюзом. От него она узнала, что гарнизон Кэрли слаб, как никогда. Воины, которых оставил сэр Ральф, от спокойной жизни в отсутствие лорда совсем обленились.

Ночь они провели на ферме. Рис дал Хьюзам слово, что вернется и вырвет Кэрли из рук Уоррена, чтобы возвратить леди Джессамин ее родовой замок.

Мэгги с радостью убедилась, что Джессамин нашла свое счастье. Но когда она простодушно назвала Риса мужем своей госпожи, у Джессамин возникло неприятное чувство, будто она обманывает добрую женщину. Ведь что ни говори, а в глазах церкви они не были женаты. Поколебавшись немного, она отвела Мэгги в сторону и объяснила, что после того как Кэрли вернется к ней, они с Рисом вновь произнесут свои брачные обеты в их старой церкви перед отцом Полом, как это было в традициях Дакре. И на этой церемонии Мэгги с мужем будут в числе самых почетных гостей. Услышав это, нахмурившаяся было Мэгги просияла.

Когда на следующее утро они собрались уезжать, фермерша украдкой сунула Джессамин в руку плетенную из соломы косичку — символ плодовитости.