Негасимое пламя (СИ)

Его прервал требовательный стук в дверь. Терехов едва успел сменить недовольную мину на более-менее приветливую: посетитель не пожелал смиренно ждать в приёмной. Верховскому прежде не приходилось сталкиваться с этим человеком, и, судя по всему, так и полагалось: слишком уж элегантным выглядел строгий тёмно-серый костюм визитёра. Впрочем, породистое умное лицо, чересчур молодое для проглядывавшей на висках серебристой седины, казалось смутно знакомым. Уделяй Верховский больше внимания управской прессе, наверняка вспомнил бы имя щёголя.

– Валентин Николаевич, прошу прощения за вторжение, – произнёс посетитель хорошо поставленным голосом, явно привычным к ораторскому труду. Верховского он едва удостоил символическим кивком. – Мне нужно полчаса вашего внимания. Могу рассчитывать?

– Разумеется, Кирилл Александрович, – Терехов учтиво склонил голову и, зыркнув в сторону подчинённого, прибавил: – Старший лейтенант Верховский, вы свободны.

Свободны так свободны. Важная управская птица метнула в сторону старшего лейтенанта Верховского быстрый взгляд и тут же потеряла к нему интерес. Вот и славно, и так от бесед с высоким начальством с души воротит. Секретарша в приёмной, подперев кулаком щёку, сердито листала расписание поездов; собралась куда-то на новогодние праздники, нимало не задумываясь, что одновременно с ней намылились вон из города несметные полчища столичных жителей, загодя раскупившие все билеты. Сами собой вспомнились слова Терехова о неудачниках. С этой барышней всё понятно, а вот к какому сорту сотрудников господин начальник отдела причисляет себя? Пламенным энтузиастом-то его не назовёшь. Мрачно усмехнувшись себе под нос, Верховский отправился нести вахту на своё рабочее место.

Встретил его там взбудораженный Ерёменко, которому не нравилось заканчивать год неприятной суетой. Ещё бы: бестолковый подчинённый попался в лапы мощного нелегала, которого прохлопал доблестный магконтроль, а значит, у руководства настроение отнюдь не праздничное, что может плохо сказаться на премиях.

– Саня, – сумрачно начал майор, тиская в ладонях свёрнутые в толстую трубку бумаги, – тут такое дело… Раз уж у тебя расписание смен поползло из-за… ну…

– Из-за моей собственной дурости, – любезно подсказал Верховский. – Чего надо, Дим?

– В общем, смена тридцать первого – твоя, – твёрдо заявил Ерёменко, хмуря куцые брови.

– Ладно, – Верховский равнодушно пожал плечами. Вот уж великая печаль… Какая разница, где слушать грохот салютов за окном?

– Вот и хорошо, – с видимым облегчением выдохнул Ерёменко. – Ты как сам-то, оклемался?

– Чего мне будет? – проворчал Верховский, усаживаясь за стол. По правде говоря, серьёзной физкультуры он бы сейчас не выдержал, но сегодня в отделе было тихо, словно вся мелкая преступная сволочь закопалась в сугробы или повесилась на ёлочной мишуре.

– Вот и славно, – рассеянно пробормотал майор, блуждая взглядом по образцово-чистому рабочему столу. – Слушай, займись кой-какой работёнкой, а? Я тебе в почту пришлю список могилок… Ну, которые наш маньяк потревожил. Выпиши мне оттуда всех наших. Может, дотумкаем, кого он так хотел повидать-то…

– Понял, – буркнул Верховский. Что ж, от беготни его отлучили на неопределённый срок: то ли от большой заботы, то ли в наказание. Теперь занимают всякой ерундой, чтоб совсем уж никчёмным себя не чувствовал. – Дим… Что тебе Терехов сказал, когда ты ему отнёс мою писанину?

Ерёменко честно задумался, припоминая.

– Вроде бы что инициатива наказуема. А в чём дело?

– Ни в чём.

Давая понять, что точить лясы больше не намерен, Верховский отвернулся к монитору. Сидеть с чужой группой было паршиво: он не очень хорошо знал этих ребят, не участвовал в их праздной болтовне и не особо ею интересовался, но голоса то и дело отвлекали от работы. В почте обнаружился внушительный список имён – не меньше трёх десятков. Опасная штука эта некромантия: почти все вложения сил – за чужой счёт, а значит, можно нашлёпать целую армию мертвяков и не слишком утомиться. Копать, опять же, могут уже готовые ходячие трупы… Прилежно исполняя указания начальника, Верховский принялся шерстить базу данных. Попадалось на удивление много совпадений; на нескольких досье вдобавок стоял невзрачный значок запрета на выезд из страны – судя по всему, из-за места работы, одного на них всех. Целый институт, что ли, похоронен на треклятом кладбище?..

– Как раньше без присяги жили? – ворчливо разглагольствовал кто-то из скучающих оперативников. – Так хоть рявкнул – и всё, стоит как миленький, никуда не рыпается…

Сам дед угодил-таки к психиатрам, где его и расспросили как следует. Верховский видел стенограмму: ни слова ни о каких исследователях, только несколько машинописных страниц бреда о слугах зла, прокравшихся во власть и занятых изничтожением загнанных в ловушку одарённых. Вряд ли поехавший чердаком старик копал неизбирательно – слишком уж точно попадал. Была у него какая-то цель. Между прочим, у всех найденных в базе невыездных приблизительно одинаковые годы смерти…