Негасимое пламя (СИ)

Он и впрямь дождался коллегу, и весьма деятельно: к Мишкиному возвращению крепко спящий охранник удобно полулежал в кресле, а мониторы добросовестно демонстрировали непроглядную черноту. Ярик стоял у турникета и рассеянно натягивал на левую ладонь матерчатую перчатку. Должно быть, прикидывал, что будет дальше.

– Сначала в лаборатории, потом в архив? – для порядка уточнил Мишка.

– Да, – Ярик, словно очнувшись, решительно толкнул металлический штырь рукой в перчатке. – Постарайся ничего тут не трогать без крайней необходимости.

Дельное указание. В тёмных, загромождённых хламом коридорчиках исполнить его было не так-то просто. Мишка включил карманный фонарик, чтобы хоть что-то различать в лишённой электричества мгле. Раздобытый Зарецким план этажа он примерно помнил; здесь и помещений-то всего – пяток кабинетов да кладовка с санузлом. Три комнаты отвели под лаборатории, неотличимые друг от друга и заодно – от обиталища управских научников. На столах, заполнивших собой почти всё пространство тесных кабинетов, стояли стройными рядами пустые склянки и высились кое-где громоздкие ящики, снабжённые кнопками, лампочками и электронными мозгами. Дотошный Ярик пригляделся к одному из этих чудищ и озадаченно покачал головой.

– Инвентарный номер – наш, управский, – вполголоса сообщил он, указывая на округлый бок неведомого прибора. На пожелтевшей от времени пластмассе рядом с длинной цепочкой цифр и впрямь красовался небольшой штамп – официальная эмблема Управы. Всё, что водилось в здании ценного, хозяйственный отдел маркировал своей печатью, чтобы издалека видно было, чьё оно. – Кто это, интересно, разрешил тут держать такое?

– Может, оно списанное, – предположил Мишка. – Научники за последние годы кучу всего выкинули.

– Списанное уничтожают, – возразил Ярик. – Это же технология… Воплощённое знание. Ими тут не любят делиться.

– Ну, правильно делают, наверное.

Зарецкий досадливо поморщился, но промолчал. Фотографию прибора он немедленно отправил начальнику. К ней тут же присоединился снимок шкафов, запертых на магические замки. Сквозь стеклянные дверцы виднелись многочисленные пробирки, бутылочки и пузырьки, помеченные непонятными шифрами. Сами по себе они ничего не значили и ничего не доказывали, кроме того, что лаборатории не простаивают. Здесь кипит работа, о свойстве которой должны поведать служебные бумаги.

– Где-то в этих баночках – дрянь, которая лишает людей разума, – негромко проговорил Зарецкий, шаря по прозрачным полкам лучом фонарика. Несмотря на выключенное электричество, шкафы тихонько гудели; очевидно, они питались из какого-то другого, более надёжного источника.

– Может, и не дрянь, – для порядка предположил Мишка. – Кому-то ведь хочется забыть, что с ним случилось. Как страшный сон.

Ярослав только упрямо помотал головой в ответ.

В лабораториях архиву было не место, и его приткнули в кабинете какого-то местного управляющего – в крохотной каморке, едва вмещавшей два шкафа, узенький стол и прислонённый к батарее складной стул. Кто бы тут ни хозяйничал, он был тот ещё педант: бумаги на обшарпанной столешнице и в выдвижных ящиках лежали аккуратными стопками, собранными в соответствии с содержанием и датировками. Документы на закупку всего подряд, от пробирок до служебного автомобиля; зарплатные ведомости; добросовестно заполненные журналы всевозможных инструктажей – всё соответствовало невинным результатам недавней проверки. Если тут и засело зло, оно надёжно укрылось за обыденной серостью рабочих будней. Но ведь оно, такое, стократ страшнее разбушевавшегося упыря или даже лютующего нелегала…

– Здесь нет ни одного мага, – заметил Ярослав. – Никаких защитных чар. Нигде.

– Это, может, обманка такая, – Мишка отложил обратно в ящик очередную стопку накладных. – Вроде как – тут нет ничего интересного…

– Или это интересное само себя защищает, – развил мысль Зарецкий. – Отличная идея: подсунуть под нос ревизору флакончик с зельем… Забудет, зачем приходил.

– Не, он тогда вообще всё забудет. Это ж не страницу из книжки вырвать… наверное…

– Леший знает, как оно работает, – Ярослав сердито отвернулся к шкафам и потянул на себя хлипкую створку. Внутри, как и следовало ожидать, тоже громоздились бумаги. – Не хочу проверять на практике.

На сей раз Мишке посчастливилось больше: в доставшемся ему шкафу хранились лабораторные записи. Вооружившись по примеру коллеги телефоном, он принялся фотографировать исписанные вручную страницы. Образец «Аконит» признан бесперспективным, образец «Наперстянка» требует дозировки с точностью до миллиграмма, образец «Дурман» успешно испытан на неживом организме и готовится в серию, образец «Вёх» вызвал непредвиденные побочные эффекты… В одном из журналов был даже кратко описан рецепт. Чтобы исполнить рекомендации, потребовалось бы специальное образование.

– Что значит – «применить аккумулирующее колдовство»? – пробормотал Мишка себе под нос, вчитавшись в мудрёные инструкции.