Негативная диалектика

Пренебрежительные высказывания Гегеля о контингентном наличном бытии, ("die Krugsche Feder"), которое философия, им пренебрегая, может и должна из себя дедуцировать, -этосвоеобразное "держи вора". Гегелевская логика, всегда имея дело с медиумом понятия и размышляя, рефлектируя только в самой общей форме об отношении к его содержанию - непонятийному, является логикой абсолютности понятия, которую она берется доказать,будучизаранее в ней уверена. Чем яснее с позиций критики просматривается автономия субъективности,чемяснее осознается как автономия такой субъективности, которая со своей стороны есть опосредованное, тем строже обязательства мысли -вступать в отношения с тем, что придает ей ту устойчивость, которой мысль в себе не обладает. Иначе нет стало бы однажды тем движением, при помощи которого диалектика сдвинула с места груз устойчивого. Нет может начисто отрицать всякое познание, выступающее в качестве первичного. Если бы сознание не обладало опытом (Кьеркегор считалэтосостояние наивностью сознания, защищал его), то мышление, заблуждаясь на свой собственный счет, охотно выполняло бы все, чтождутот него институты, и только в этомслучаестало бы действительно наивным. Сами термины типа "первичный опыт" (Urerfahrung), скомпрометированные феноменологией и новой онтологией, указывают на истинное, но повреждают, деформируют его, чрезмерно "растягивая". Если протест против вывески, фасада видимости не вырастает стихийно, а занят только собственными зависимостями, то мысли и деятельность - всего лишьсмутная копия, отражение. То, что преодолевают в объекте мыслительные определения субъекта, он возвращает однажды только как непосредственное; там, где субъект совершенно определенно ощущает свою самость - в первичном опыте, он, напротив, является субъектом в минимальной степени. Наисубъективнейшее, непосредственно данное уходит от вмешательства субъекта. Такое неопосредуемое сознание нельзя "удерживать" ни постоянно, ни, на худой конец, позитивно. Потому что сознание -этоодновременно универсальное опосредование и даже в своих données immédiates оно не может выйти за границы своей тени. Données immédiates суть не истина. Идеалистическая видимость сродни уверенности, что из непосредственного как устойчивого и безусловно первого (Erste) возникает без всяких потрясений целое. Непосредственность не сохраняется в диалектике, просто чтобы существовать непосредственно. Она превращается в момент, вместо того чтобы стать причиной. С инвариантами чистого мышления дело обстоит так же. Только детский релятивизм перечеркивает значимость формальной логики или математики, трактует ее как эфемерную. Но неизменные, чья неизменность является производной, продуктом, результатом, не вылупляются как птенцы из того, что изменяется; в таком случае вся истина была бы налицо. Истина срослась с фактическим, вещным, которое меняется, а неизменность истины - это иллюзия prima philosophia. Если неизменные не растворяются в исторической динамике и движении сознания, если их можно различить, они становятся моментами этой динамики и этого движения; они переходят в идеологию, коль скоро могут быть зафиксированы как трансценденция.

Идеология ни в коей мере не похожа на философию, во всяком случае, на идеалистическую философию выражения. Такая философия проникает в фундамент и подземелья первого и первоначального; она практически безразлична в своем отношении к любому содержанию; эта философия внедряется во внутреннюю тождественность понятия и вещи, утверждающую и легитимирующую мир, если постигнута и понята зависимость сознания от бытия в целом.

Привилегия опыта