Негде спрятаться. Эдвард Сноуден и зоркий глаз Дядюшки Сэма

Однако дело было сделано: некоторые документы были переданы Washington Post, и ни он, ни я уже ничего не могли изменить. Однако во вторую ночь в Гонконге после встречи со Сноуденом я подумал, что не Washington Post с ее проправительственной ориентацией, страхом, половинчатостью позиций должна определять, как будут поняты действия Сноудена и АНБ. Кто бы первый ни рассказал эту историю, это сыграет определяющую роль в том, как она будет представлена общественности и как ее будут обсуждать; и я решил, что это буду я и газета Guardian. Чтобы материал возымел должный резонанс, нельзя было подчиняться неписаным правилам официальной журналистики, призванным смягчать эффект разоблачений и защищать правительство, что сделала бы Washington Post, — надо было сломать их. Я выбрал собственный путь.

Итак, в своем номере я закончил работу над четырьмя отдельными статьями. Первая была о тайном распоряжении отданном Судом FISA, обязавшем одну из крупнейших американских телефонных компаний Verizon передавать АНБ все записи телефонных переговоров всех граждан США. Во второй статье говорилось о программе прослушивания, принятой в правление администрации Буша и основанной на сверхсекретном (2009) внутреннем отчете генерального инспектора АНБ; в третьей я рассказывал о той самой программе BOUNDLESS INFORMANT, о которой читал в самолете; и четвертая была о программе PRISM, о которой я впервые узнал еще дома в Бразилии. Последняя история заставляла меня торопиться: именно этот документ готовилась напечатать Washington Post. Для немедленной публикации нам необходимо было привлечь Guardian. С наступлением гонконгского вечера — раннее утро в Нью-Йорке — я с нетерпением стал ждать, когда редакторы Guardian проснутся. Каждые пять минут я проверял, не появилась ли Джанин Гибсон в чате Google — именно так мы с ней обычно общались. Увидев ее имя, я сразу же послал ей сообщение: "Нам надо поговорить".

К тому моменту мы все понимали, что общаться ни по телефону, ни через гугловский чат нельзя — это было слишком небезопасно. Почему-то нам не удалось связаться через OTR, программу чата с криптографическим шифрованием, и Джанин предложила использовать Cryptocat, новый ресурс для защиты от слежения, который и стал главным каналом нашего общения на все время моего пребывания в Гонконге.

Я рассказал ей о сегодняшней встрече со Сноуденом, сообщив, что удостоверился в его личности и убедился в подлинности предоставленных им документов, а также что уже написал ряд статей. Джанин особенно заинтересовалась историей с Verizon.

"Отлично, — отозвался я. — Статья готова. Если нужны небольшие правки, давай их сделаем".

Я повторил Джанин, как важно опубликовать материалы незамедлительно.

"Давай их печатать".

Однако была одна проблема. Редакторы Guardian встречались с юристами газеты, которые выразили беспокойство. Джанин сообщила, что именно ей сказали адвокаты Guardian: публикация секретных документов, возможно (впрочем, маловероятно), будет расценена американским правительством как преступление в нарушение закона о шпионской деятельности, даже если речь идет о газете. Особую опасность в этом смысле представляли документы, относящиеся к радиоэлектронной разведке. В прошлом государство не преследовало массовые издания, но только в тех случаях, когда эти СМИ придерживались неписаных правил и когда чиновники имели возможность предварительно знакомиться с материалами и высказывать мнение относительно того, не повредит ли публикация национальной безопасности.

Такие консультации, как объяснили адвокаты Guardian, позволяют газетам продемонстрировать, что они не имеют намерения нанести публикацией сверхсекретных документов урон национальной безопасности, и поэтому для уголовного преследования нет оснований.

Однако никогда еще не было утечки документов АНБ, не говоря уже о степени секретности и масштабе разоблачений Сноудена. Адвокаты предупреждали нас о возможности уголовного преследования не только Сноудена, но и — примечательно для администрации Обамы — самой газеты. Всего за несколько недель до моего прибытия в Гонконг стало известно, что обамовское Министерство юстиции получило постановление суда, разрешавшее чтение электронных сообщений и записей телефонных переговоров журналистов и редакторов Associated Press для выяснения источника опубликованных ими материалов.

Практически сразу после этого появилось новое свидетельство еще более агрессивной атаки на репортерскую деятельность: Министерство юстиции возбудило дело против шефа вашингтонского бюро Fox News Джеймса Розена как соучастника источника, раскрывшего секретную информацию, — за то, что он работал с ним для получения этих материалов.