Негде спрятаться. Эдвард Сноуден и зоркий глаз Дядюшки Сэма

Учитывая это, я знал, что враждебное отношение к моим публикациям о данных, предоставленных Сноуденом, неизбежно. 6 июня, на следующий день после публикации первой статьи об АНБ в Guardian, New York Times написал о возможности возбуждения уголовного дела. «После нескольких лет активной, даже одержимой работы, посвященной изучению вопроса и написанию статей о правительственной слежке и о преследовании журналистов, Гленн Гринвальд вдруг оказался в точке непосредственного пересечения двух этих проблем, и, возможно, теперь он попадет под прицельное внимание федеральных прокуроров», – сообщалось в газете. Моя статья об АНБ, добавляли они, «скорее всего, заинтересует Министерство юстиции, которое агрессивно преследует разоблачителей». В статье приводятся цитаты неоконсерватора Габриэля Шенфельда из Института Хадсона, уже давно выступающего за преследование журналистов, публикующих секретную информацию, в которых он называет меня «высокопрофессиональным апологетом антиамериканизма в любых, даже самых крайних, проявлениях».

Наиболее показательная информация, свидетельствующая о намерениях New York Times, была предоставлена мне журналистом Эндрю Салливаном, слова которого приводятся в той же статье: «в дискуссии [с Гринвальдом] последнее слово всегда остается за ним» и «Я думаю, он по-настоящему не понимает, что значит управлять страной и вести войну». Позже Эндрю, обеспокоенный использованием его комментариев вне контекста, прислал мне полное интервью с Лесли Кауфман, репортером из New York Times, в котором было одобрение моей работы, что газета, по всей видимости, решила опустить. Однако еще более интересным было то, какие вопросы Кауфман прислала Эндрю для интервью:

• «Очевидно, у него есть свое мнение, но как он как журналист? Надежный? Честный? Цитирует вас правильно? Точно описывает вашу точку зрения? Или, скорее, занимается пропагандой, нежели журналистикой?»

• «Он говорит, что вы – его друг, это так? У меня создалось ощущение, будто он одиночка и не склонен к компромиссам, с такими людьми трудно дружить. Конечно, я могу ошибаться».

Второй вопрос с рассуждением о том, что я «одиночка», у которого проблемы в общении с друзьями, в некотором смысле имел еще большее значение, нежели первый. Дискредитация отправителя сообщения для дискредитации сообщения – старая уловка, и она часто срабатывает.

Усилия по подрыву доверия к моей персоне стали очевидными, когда я получил письмо от репортера New York Daily News. Он писал, что изучал мое прошлое, в том числе мою задолженность по налоговым платежам и мое отношение к компании, снимающей видео для взрослых, акциями которой я владел восемь лет назад. Поскольку Daily News – малоформатная газета, главным образом печатающая сенсационный низкопробный материал, я решил не отвечать: не было смысла привлекать еще большее внимание к вопросам, которые были подняты.

Но в тот же день я получил послание от корреспондента Times Майкла Шмидта, который также решил написать о моей налоговой задолженности в прошлом. Каким образом обе газеты одновременно сумели выяснить столь малоизвестные детали моей жизни, остается загадкой, но, по всей видимости, Times решил, что мои прошлые долги достойны освещения в печати – несмотря на то что газета отказалась предоставить какое-либо рациональное объяснение этому.

Вопросы были довольно банальны и явно предназначались для того, чтобы замарать мою репутацию. В конечном счете Times решила не публиковать историю. Напротив, газета Daily News в своей статье даже умудрилась рассказать о конфликте, который произошел около десяти лет назад, когда моя собака превысила вес, разрешенный уставом кондоминиума.

Клеветническая кампания была предсказуемой, но попытка оспорить мой статус журналиста – нет, и она могла привести к серьезным последствиям. Началом этой кампании стала та самая статья New York Times от 6 июня. Ее заголовок пытался приписать мне нежурналистский статус: «В центре обсуждений блогер, изучающий вопросы слежки». Как бы ни был плох этот заголовок, интернет-вариант был еще хуже: «Источник утечки информации – активист, протестующий против слежки».

Специалист по связям с общественностью Маргарет Салливан раскритиковала заголовок, который показался ей «пренебрежительным». Она добавила: «Конечно, нет ничего плохого в том, чтобы быть блогером, – я сама блогер. Но когда СМИ использует этот термин, оно таким образом пытается сказать: “Ты не один из нас”».